Самое поразительное в ситуации с Исаевым — дискурс нормализаци | Juliet has a gun

Самое поразительное в ситуации с Исаевым — дискурс нормализации, который отстаивают его оппоненты: «Такие ситуации бывают везде», «Это — бытовая, личная (читай: обыденная) история, а не политическая», «Ты не отстаиваешь корпоративные (нормальные, конвенциональные) ценности, поэтому мы тебя увольняем».

Институция — это властный диспозитив, навязывающий определенные ценности и подавляющий индивидуальное в угоду институционального устроения, которое нужно исключительно и только для того, чтобы воспроизводить самое себя. Иначе — не возможно, не бывает, либо такое исключение из миллионов правил, что даже не припомнишь.

Институция насквозь пронизана этими самыми конвенциями, и только попробуй сказать что-то против: все их «музеи как исследовательские хабы», «критический пафос третьей волны» летят в тартарары. Потому что это противоречит самой, не знаю, медиумспецифичности институции. Потому что власть, контроль — как главный ресурс институции — это то, что должно сохранять, потому что без власти и контроля она уже не будет являться самой собой.

Так вот не устаю удивляться тому, что нормализация власти — вертикальной, иерархизированной, патриархальной в широком смысле слова, власти как право имеющей претендовать на ресурсы, дискурс, в нашем случае еще и на определение искусства — что нормализация этой самой власти исходит не только от условного топ-менеджера, который является никем иным как представителем власти, запросто перенимающим соответствующую риторику, а от самих «подчиненных», «права не имеющих».

Сколько раз я слышала это «так было всегда», «это нормально», «России нужен царь», и вот даже если в рамках якобы прогрессивной, интеллектуальной, интеллигентной общественности распространяется эта тяга к пресмыканию, одобрению властного насилия — не знаю, что и думать.

Конечно институты необходимы для построения и удержания общества, государства. Однако существуют разные их типы. В России практически нет инклюзивных демократических институтов, их в отдельных случаях пытаются выстроить, изобрести заново, некоторые борцы с ветром навязывают их ценности экстрактивным авторитарным институтам, нацеленным на получение прибыли и утверждение еще большей власти. И дело в том, что в нашей стране, основанной на ресурсной экономике и жесткой властной вертикали, по-другому пока практически невозможно. Можно только заново строить свое или очень тщательно выбирать, с кем сотрудничать, чтобы потом хотя бы самому себе сказать: «не замарался».