Никому ничего не сообщив, Котофей Толстомордиков с предрассветным лучом солнца утыгыдыкал из дома. И на пару с ним в небытие растворилась удочка. Хотели уже ментов вызывать, так эта зараза пушистая к обеду как ни в чём не бывало возвратилась. "Ёкалемене, устроили тут следствие вели с Леонидом Котетским! Я ж поехал рыбов искать, остопиздел мне вискес в край! Мышей с горя ловлю, а на душе всё равно кошки скребутся, душа в далёкие дали зовёт, что-то есенинское такое, заметался пожар голубой, позабылись родимые рыбки..." — словно после стопки валерьянки завёл свою романтическую телегу Котофей.
Хозяйственный всё-таки он вырос, раньше, помню, бесоёбил, детство, видно, в одном месте играло. А щас ничо, возмужал, мурчит увереннее, взгляд хищника, а с виду точно министр. Из министерства не наших собачьих дел.
