Дмитрий Ольшанский на «Октагоне». Отношения России и русского | Сергей Михеев

Дмитрий Ольшанский на «Октагоне».

Отношения России и русского народа – с другими, соседними народами и общностями, – это вопрос до такой степени скандальный, болезненный, почти запретный, что лучше и не говорить о нём, но в то же время и до того нерешённый, «назревший», что как-то нечестно и молчать о нём.
Так что поиграем: Россия граничит с Марсом, и наш разговор – об отношениях с марсианами, с которыми нам надо жить, а им – с нами, и желательно не совсем так, как в хрониках Рэя Брэдбери, где всё кончилось грустно.
У национальных меньшинств в любом разумном обществе – экзотику не берём, – есть три пути, и два из них вызывают понимание большинства, зато третий путь – сильнейшее раздражение.
Один вариант – это жить своим хутором.
Мы не русские, мы марсиане, у нас есть своя марсианская община – и, поскольку мы граждане этой страны, то, хоть нас и 2 %, мы имеем право на наш язык в школе, наши храмы и праздники, наши святые камни, могилы, песни и наш взгляд на мир. Как жить русскому народу – это его дело, мы в это не вмешиваемся, но и вы, пожалуйста, не приставайте к нам с ценными рекомендациями.
Это – достойно.
Другой вариант – это стать такими же, как и все.
Мы когда-то были марсианами, у меня дедушка марсианский, а у неё – прабабушки, и это наши прекрасные воспоминания, это наши старые фотографии, наши черты лица, это слегка непривычное звучание наших фамилий, но – мы уже давно и навсегда русские. И мы в чём-то даже более консервативные русские, чем вы, Вася-Маня, ведь если вы привыкли к своей культуре как единственной данности, то мы – полюбили её сравнительно недавно, и для нас она – событие, а не рутина.
И это – достойно.
А можно иначе.
Можно примерно так:
Мы – марсиане. Нас – 2 %. И мы не хотим ни на Марс, ни в свою маленькую марсианскую общину, но и русскими мы тоже быть не хотим, ну что это ещё за фашизм такой – «русские», нет такого слова. И мы не позволим вам говорить, что мы – это не вы, мы тут все марсианороссийские люди.
Хотя, конечно, вы должны понять самое главное: мы – это вы, но при этом вы – это не мы.
То есть это вы – абстрактные марсианороссийские люди без всяких национальных свойств, а мы при этом – как раз таки самые настоящие марсиане, но обсуждать это – есть право только у нас, а вам стоит помалкивать, и там, где у нас есть национальность, со всеми её границами и краями, – там у вас должно быть корректное космополитическое белое поле, пауза, прочерк.
Ведь мы немножко важнее, главнее вас, мы от вас пострадали, поскольку вы империалисты и шовинисты, а мы на вас сильно обижены, так что мы, пожалуй, будем учить вас уважению к марсианству, а кто не научится – того накажем, отменим и заплюём, и мы будем вами руководить, будем строить из вас новую марсианочеловеческую общность под нашим строгим надзором.
Знакомо, не правда ли?
Это и есть линия партии и правительства в мировом масштабе – когда-то только советская, а теперь и американская, и европейская, был только наш пирожок с крысиным ядом, а сейчас его пекут для всех.