Каравайцы Откусив и пожевав, старик побледнел. Все краски раз | Истории от Ирины Шредер
Каравайцы
Откусив и пожевав, старик побледнел. Все краски разом ушли с его лица. Хозяева испуганно переглянулись: плохо, что ли человеку? Муж бросился к аптечке, жена принялась обмахивать его полотенцем.
-Где...Где вы это взяли?,- он неожиданно крепко схватил женщину рукой.
-Не понравилось? Мы думали, что ты любишь домашнюю пищу", - принялась оправдываться женщина.
Она с тоской смотрела на тарелку, где горкой лежали пышные каравайцы. Так назывались пирожки. Очень вкусные, сочные. Надеялись угодить гостю, а оно во как вышло.
Элла готовить терпеть не могла. Понадеялась на других. И вот он, результат. Она с тревогой оглянулась, но старик вдруг встал на ноги. Взял еще один караваец. И начал жевать.
Хозяева снова недоуменно переглянулись. А он ел и плакал. Слезы просто градом катились по щекам.
Элла замерла. Железный старик. Так звали его все за спиной. Ни слезинки. Всегда прямая спина, стальной характер, несгибаемый. Такого ничем не проймешь. И вдруг такое!
- Может, врача? - прошептала Элла.
Тот отрицательно покачал головой. Подошел, залпом выпил воды. Повернулся к ним.
- Сейчас вы отведете меня туда, где брали эти пирожки. Мне нужен создатель. Тот, кто их приготовил.
- А в чем, собственно, дело? Дядя Саша, ты не переживай, мы сами разберемся. Если что не так, накажем. Вдруг начинки переложили,еще что-то. Мы сами раз... - начал было племянник старика, Дмитрий, но тот жестом показал ему замолчать.
- С ними все так! Но дело в том, что приготовить их подобным образом мог только один человек. Я узнаю этот вкус из миллиона. 60 лет назад ел в последний раз. И это те самые! Тесто с картошкой, овсянка томится в горячей воде, жареная свинина и лук, строгие пропорции соли. Начинка.
Каравайцы эти, Дима, могла испечь только она, - снова заплакав, проговорил старик.
- Я что-то не понимаю, дядя Саша. Кто она? - выпалив это,племянник опасливо взглянул на дядю.
Их благополучие целиком и полностью зависело от него. Обладатель приличного состояния, неженатый и бездетный старик крайне редко навещал их семью. Но помогал финансово, не забывал. Без него они никто. Сам жил отшельником, предпочитая играть с соседом в шахматы, читать, гулять с любимой борзой Мартой.
И часто часами глядел на фото. Чье оно, Дмитрий не знал и вблизи ни разу не видел. Дядя не показывал. А расспрашивать он боялся. Не говорит, и ладно.
Старик повернулся. И просто ответил:
- Это должна быть та женщина, которую я любил все эти годы. Которую искал и ждал.
- Но... Так не бывает же. Чтобы вот по пирожку.Показалось, может, - не удержалась Элла и тут же прикусила язык, поругав себя за несдержанность.
- Еще не так бывает. Жизнь меня так покидала, столько всего насмотрелся, вам и не снилось. Веди давай! - и старик властно обернулся к Элле.
Та стала быстро одеваться. Им казалось, что стали участниками какой-то непонятной драмы.
- Я их купила у одной женщины. А та - не знаю у кого. Она всегда там берет. Сейчас мы к ней заедем и даст адрес! - суетилась Элла.
В этот город они переехали, дядя им тут дом купил. Климат замечательный.
А вот сам старик удосужился их навестить только через 2 года. Зная, как он обожает выпечку, Элла голову сломала, как угодить. Сладкое не ест. Это не хочет, то не уважает. Все не то.
Выход совершенно случайно подсказала знакомая. Сказав, что знает бабушку,которая очень хорошо готовит выпечку, дала Элле попробовать.Вкус и правда,особенный, неповторимый. Элла решила, что старику они точно угодят. Поэтому его поведение и обескуражило.
Знакомая адрес того, кто испек, дала, разводя руками и спрашивая, что не так. Помчались туда.
Дмитрий с Эллой косились всю дорогу. И вдруг увидели, что от обычной мрачности и жесткости следов не осталось. Старик сидел счастливый, улыбаясь, словно юный влюбленный в нетерпении глядя в окно.
Указанный дом. Маленький. Во дворе очень чисто. Пока Дмитрий и Элла мялись, думая, что им делать, дядя Саша уже подбежал к двери. Толкнул. Не заперто.
- Пошли,пошли,нельзя его одного оставлять,мало ли что,-прошипел Дмитрий жене.
Они вбежали следом. Внутри было бедно, но очень чисто.
