'Собственно, сам мозг на анатомическом уровне особо не развива | Обнять слона

"Собственно, сам мозг на анатомическом уровне особо не развивается – у современного человека он ничем не отличается от мозга древнего египтянина; эволюция структур – очень медленный процесс. Развивается только информационная модель мира. Каждое новое поколение начинает с той модели, которую «набрали» его родители, учителя, педагоги, вожаки, лидеры. Поэтому так важна среда, в которой растет ребенок. Если мы меняем среду, скажем, с сельской на ультрасовременную, мегаполисную, модель мира может трансформироваться кардинально. Однако кроме модели мира есть еще второй важнейший слой, который определяет нашу личность, – это темперамент.

Что такое темперамент с точки зрения нейрофизиологии?

Вячеслав Дубынин: Это набор врожденных биологических программ и потребностей, которые мозг обязан удовлетворять и реализовывать. Набор этот сформировала эволюция. Темперамент – энергия, топливо для того, чтобы что-то делать в этой жизни.

Этот набор у каждого разный?

Вячеслав Дубынин: Нет, он у всех нас в принципе одинаков. Мы все хотим есть, размножаться, хотим узнавать новое и быть лидерами, хотим лениться, быть свободными и т.д. Существует примерно 20 групп программ, которые есть у каждого человека. А вот активность каждой программы установлена индивидуально. Где-то 50–60% темперамента определяют родительские гены – поэтому для кого-то на врожденном уровне важнее лидировать, кто-то более агрессивен, кто-то – свободолюбив. Программы, которые исходно установлены и проявляют себя наиболее ярко, создают основной поток энергии, подталкивающий нас что-то делать, искать информацию и условия для их удовлетворения. Остальные 40–50% темперамента – это уже не гены, а то, что с человеком случается «по ходу жизни». Причем около половины дают события перинатального периода. По мере того как генетики, медики, физиологи с этим работают, становится все более очевидно, насколько важны 9 месяцев созревания плода для состояния мозга и всего организма ребенка (а потом и взрослого).

При этом на раннем этапе развития генетики считалось, что ген либо включен, либо выключен. Но оказалось, что во множестве случаев ген может быть включен не на 100 процентов, а на 90, 80, 70, 60. Это во многом определяется как раз тем, что происходит с каждым из нас по ходу жизни. Если «в лоб» считать различия в структуре ДНК, генетически люди отличаются друг от друга на десятые доли процента, но этого хватает, чтобы быть такими разными.
Вариабельность всегда подразумевает новые, дополнительные пути развития. А новые пути необходимы, потому что мир все время меняется. И если вы слишком застабилизировались, то рано или поздно проиграете. Изменчивость важна и для человеческих социумов и культур. Когда вы слишком стабильны, могут нагрянуть варвары или более агрессивные конкуренты, которые уничтожат вашу цивилизацию. Почивать на лаврах природой не предусмотрено.

Означает ли это, что человеку нужно постоянно выходить из зоны комфорта?

Вячеслав Дубынин: Для этого наши потребности и созданы. Наш врожденный уровень настроек все время «зудит», подталкивает, требует, намекает…
•
Почему, как вы думаете, мы себя до конца не знаем?

Вячеслав Дубынин: Если вернуться к темпераменту, к нашим «базовым настройкам», то станет ясно, что на какие-то кнопки-потребности многие никогда всерьез и не нажимали. Я часто привожу в пример эмпатию – говорю, что это очень важно, и многие за всю жизнь так и не попробовали эту функцию по-настоящему. Вы когда-нибудь приезжали в детский дом? Или в интернат, где живут дети-инвалиды? Мы создаем для себя более-менее комфортный мир, и порой не представляем (как юный принц Гаутама) или предпочитаем не замечать, сколько страданий может быть совсем рядом. А вы попробуйте. Потому что может оказаться, что для вашего мозга это колоссально значимо. И вы поймете, что предыдущие десятилетия прожили зря, потому что есть люди, которым очень нужна ваша помощь, а вы готовы ее дать.