Гзом

2021-09-15 15:00:06 Как писать — «мидл-разработчик» или «миддл-разработчик»?

С «senior-разработчиками» мы недавно разобрались (точнее, поняли, какова тенденция. — Прим. ред.). А как передать по-русски middle developer (он же mid-level developer), это другой вопрос и другая орфограмма. Если вам лень читать весь пост, краткий ответ дан в его конце

Унифицированным правилом передачи удвоенных согласных в иноязычных заимствованиях русский язык не располагает. Точно так же нет и согласия между лингвистами относительно приоритизации критериев такого выбора. Есть факторы, которые влияют на то, какой вариант с большей вероятностью закрепится в языке:

• этимологические;
• словарно-прецедентные;
• морфологические;
• фонетические.

✓ Прежде всего, мы имеем дело с согласным (удвоенным ли, другой вопрос) в пределах одной морфемы, а именно корня, тогда как стечение двух одинаковых согласных в корне для основной морфолого-фонетической системы русского языка нехарактерно и на письме регулируется не фундаментальными её закономерностями, а сложной совокупностью принципов.

✓ Словарно-прецедентный фактор в нашем случае почти бесполезен, поскольку «мид(д)л» пока в словарях не зафиксировано. Традиция написания имён собственных может служить одним из доводов в пользу того или иного варианта, однако в практике освоения иноязычных заимствований — имён собственных в русском гораздо большее значение, чем в случае с именами нарицательными, имеет прецедентный, традиционный принцип. Вместе с тем при переводе топонимов, в языке оригинала включающих в себя английское middle, чаще всего закреплялся «д» одиночный: Мидл-Ривер (Middle River) и о. Мидл (Middle Island).

✓ Влияние этимологического фактора сводится к тому, что мы ориентируемся на то, имеет ли место в языке, откуда пришло к нам слово, гемината (удвоенный согласный) на письме и в произношении. У английского middle на письме удвоение есть, фонетическое отсутствует. Опять же, этимологический фактор не абсолютный и сам по себе решающим не является. Тем более с учётом того, что стихийно возникающее и стабилизирующееся в узусе написание нередко расходится с аналогичными этимологическими прецедентами.

✓ С точки зрения шансов на сохранение фонетического удвоения — иначе говоря, будет ли согласный звук долгим — при заимствовании в русском языке отмечаются сильные и слабые позиции. Самая сильная позиция — интервокальная после ударного гласного, как, например, в слове «нове́лла». Место в конце слова или рядом с другой согласной — позиции слабые. Как в субстантивированном, употребляемом самостоятельно «мидл», так и в первой части сложного слова типа «мидл-разработчик» у «д» будет слабая позиция. Фонетический критерий не предопределяет, сохранится ли удвоение в орфограмме, однако располагает к этому, ср. с «пазл» от англ. puzzle (но при этом см. ранее упомянутый «шаттл» и амбивалентно существующий в узусе «бат(т)л»). В русском «мидл» согласный «д» в любых контекстах произносится кратко.

✓ В работах Марии Яковлевны Гловинской тщательнейшим образом исследован вопрос о зависимости между фонетическими характеристиками русских согласных и их предрасположенностью к длительному произношению. В соответствии с её изысканиями статически пара [дд] обладает едва ли не наименьшими шансами на то, чтобы в процессе освоения иноязычного заимствования уцелеть и не превратиться в [д] (в противоположность мягким [д’д’]).

✓ В пользу сохранения удвоения согласного могут сыграть различные периферийные факторы: наличие морфемного стыка в исходном иноязычном слове, который стирается при заимствовании (например, «диффамация»), длина слова (налицо тенденция к тому, что в более длинных словах реже сохраняется удвоение согласных).

✓ Вместе с тем при заимствовании неологизма из другого языка носители русского сегодня чаще отталкиваются не от произношения, а от написания в оригинале. В свою очередь, на раннем этапе бытования заимствования, опять же, есть тенденция к сохранению удвоения (притом что впоследствии оно может теряться) — вероятно, из стремления к большей узнаваемости облика слова. Поэтому middle вполне можно передать и как «миддл». Открыть/Комментировать

2021-09-12 19:13:24 Бытует мнение, что говорить и писать «извиняюсь» с целью собственно извиниться или выразить вежливость при обращении к собеседнику (например: «Извиняюсь, вы бот или человек?») или неграмотно, или неискренне, или и то и другое. Ни один из трёх вариантов нельзя отвергнуть безоговорочно, однако в чистом виде ни один из них нельзя также назвать справедливым.

По большому счёту, в наши дни, на синхронном срезе русского языка, эта прохибитивная, запретительная установка обусловлена лексико-стилистической гиперкоррекцией — явлением, о котором я недавно писал в «Гзоме» (в заметке о «ненормативном то что»), а именно использованием грамматических правил за пределами их действия. Предписание обычно аргументируют тем, что якобы «извиняюсь» означает «извиняю себя», хотя у соответствующего аффикса возвратной формы глагола есть и другие функции («пугаюсь» не означает «пугаю себя», «покоряюсь» не означает «покоряю себя» и т. п.).

Тогда что же это такое? Скажем так, стилистически и коммуникативно небезупречная — именно с точки зрения кодифицированной литературной нормы — формула вежливости. Между тем грамматического «изъяна» в ней нет. Запрет на неё — эффект скорее социально-психологического толка, рационализация устоявшейся нормы. Другое дело, что в функции собственно извинения «извиняюсь» обладает свой спецификой: оно более формально — иногда даже канцелярски-формально — в сравнении с нейтрально-нормативным «извините» или «простите», чаще используется в ироническом ключе или даже издевательски: «Шли бы вы, извиняюсь, в задницу». Тем не менее оно тоже работает как перформатив (это когда слово или оборот эквивалентен самому поступку; произнести: «Клянусь!» — и означает принести клятву) и, даже если не является просьбой о прощении, акцентирует то обстоятельство, что говорящий маркирует своё поведение в речевой или внеязыковой ситуации как не вполне безукоризненное, как минимум нуждающееся в отдельном обозначении.

В словарях «извиняюсь» помечается как просторечное или разговорное, что пока остаётся справедливым. При этом ходовой, дежурной формулой вежливости «извиняюсь» стало больше века назад, это не новое поветрие. В изолированном же виде глагол «извиниться» в единственном числе первого лица до конца XIX века действительно практически не употреблялся, во всяком случае на письме. А с дополнением в предложном или творительном падеже он также мог означать «приводить довод в своё оправдание»:

«Естьли же покажется кому повѣствованіе мое слишкомъ пространнымъ, или что либо очень маловажнымъ, предъ таковымъ извиняюсь тѣмъ, что примѣчанія мой касаются предмета, которымъ занимался я за долго еще до предпріятія сего путешествія, и которой сопрягается съ выгодами моего отечества» (И. Ф. Крузенштерн, «Путешествие вокруг света в 1803, 1804, 1805 и 1806 годах на кораблях „Надежда“ и „Нева“»). Открыть/Комментировать

2021-09-10 16:43:23 Как и обещал, маленький бонус для вас, дорогие подписчики: разбираю ещё три окказионализма из нового романа Пелевина.

• «Сердобол».

«Над толпой поднялась кумачовая лента с надписью: СОЦИАЛИСТИЧЕСКИЕ ЕВРАЗИЙСКИЕ РЕВОЛЮЦИОННЫЕ ДЕМОКРАТЫ-ОХРАНИТЕЛИ (б)».
(В. Пелевин, TRANSHUMANISM INC.)

Как часто бывает у Пелевина, происхождение и концепта, и соответствующей ему лексемы внутри сеттинга романа допускает разные трактовки. С одной стороны, вероятно образование инициальной аббревиатуры от названия партии (см. цитату выше) с её, аббревиатуры, последующей лексико-семантической деривацией, превращением в склоняемое имя нарицательное; также «сердобол» может функционировать в качестве первой части сложных слов, например «сердобол-большевики». С другой — не исключено, что, напротив, название партии могло быть произведено как бэкроним от неологизма «сердобол», который, в свою очередь, был получен усечением основы прилагательного «сердобольный» — и, подобно другим лексико-бюрократическим кадаврам российского происхождения, ненароком оказался созвучен обсценному слову.

• «Тотлебен».

«— Тотлебен, — прошептала Няша. — Тот — это какой? — спросил Иван. Няша засмеялась. — Музыка так называется».
(В. Пелевин, TRANSHUMANISM INC.)

И снова: с помощью какого способа словообразования создан окказионализм, зависит от того, какой взгляд на его этимологию принять.

I. Агглютинативная контаминация основ заимствованных иноязычных слов — примерно то же, что и в случае с нейм-шуем, с тем отличием, что здесь обе основы взяты из немецкого, а именно: Tot ‘мёртвый’ и [das] Leben ‘жизнь’, то есть «мёртвая жизнь» (при грамматически нормативном [ein] totes Leben). Таким образом, сердобольский парадный марш оказывается в музыкальном отношении чем-то сродни натюрморту (досл. «мёртвой природе»), отображением мира сугубо предметного, при этом по иронии носит название с немецкими корнями, что вызвало бы возмущение предков сердоболов.

II. Ещё один блендинг со стяжением — либо от «тот[алитарный мо]лебен», либо от «тот[альный мо]лебен».

III. Семантическая деривация с конверсией имени собственного (фамилии русского военачальника XIX века Эдуарда Ивановича Тотлебена) в имя нарицательное. (За эту версию большое спасибо Алексею Бородкину. — Прим. ред.)

В приведённой выше цитате Иван пытается разложить новое для него слово в духе народной этимологии — и этот пассаж напоминает фрагмент из другого, более раннего романа Пелевина.

«— Это наш национальный художник Акэти Мицухидэ, — сказал Кавабата, — тот самый, что отравился недавно рыбой фугу. Как бы вы определили тему этой гравюры?
Глаза Сердюка скользнули по изображенному на рисунке человеку, поднявшись от оголенного члена к висящим на груди гирям.
— Ну да, конечно, — сказал он неожиданно для себя. — Он и гири. То есть „он“ и „гири“».
(В. Пелевин, «Чапаев и Пустота»)

• «Хелперы» и «холопы».

«Дмитрий, впрочем, предполагал, что обязательные маски ввели не из-за вирусов. Глядеть на улыбающееся лицо холопа было головокружительно — когда Дмитрий следил через камеру за хелперами, жрущими в стойле из корыта, его сердце замирало».
(В. Пелевин, TRANSHUMANISM INC.)

Cинонимы для обозначения… во избежание спойлеров скажу так: новых крепостных специфической природы. Эти два слова показывают, насколько тонко Пелевин чувствует, как функционирует язык, и в частности механизм межъязыкового заимствования. Если совсем по-научному, перед нами эмуляция действия паронимической аттракции на консонантной базе. Проще говоря, «хелпер» в русской речи на момент развития сюжета TRANSHUMANISM INC. — это, по-видимому, калька с английского helper, и вероятнее всего, архаизм «холоп» среди носителей русского языка актуализировался именно ввиду фонетического сходства с «хелпером». Открыть/Комментировать

2021-09-08 17:43:17 Просто ненормативное то что оказалось ярчайшим грамматическим шибболетом (и будет оставаться таковым ещё долго, безотносительно того, закрепится ли в узусе), что неудивительно. Оно действительно нарушает те механизмы распознавания связей между частями сложного предложения, которые сформировались у буме… кхм, тех, кто усвоил родной язык до широкого распространения этой конструкции.

Кстати, «зумеров» и «альф» (ребята, простите за поколенческие бирки, но многим так понятнее) винить не стоит ещё и потому, что ненормативное то что фиксируется уже в конце 1990-х — начале 2000-х, когда большинство из них были совсем детьми или ещё не родились. Многие из них явно подхватили эту манеру у родителей или других взрослых.

• Велика вероятность того, что лет через пятнадцать союз то что закрепится в узусе и будет словарно кодифицирован. И скорее всего, согласно правилам русской пунктуации, предложения с ним будут оформляться следующим образом: «Ты знала, то что он аспи?» — то есть бывшее соотносительное слово то переберётся вправо от запятой, разделяющей главное и придаточное предложения (ср. с «несмотря на то что», «не то чтобы» и т. п.).

• Меня ненормативное то что раздражает (да бесит!), врать не стану: оно волей-неволей тормошит сверх меры мои внутричерепные эвристики и пусть самую малость, но усложняет восприятие устной речи и текста. Но я не шпыняю тех, кто так говорит. Если мои отношения с собеседником это позволяют и он приемлет мои ремарки относительно его речи (да, я зануда и такие аспекты коммуникации с окружающими стараюсь обговаривать), я деликатно, без осуждения, расспрашиваю его о том, почему он отдал предпочтение такому способу построения фразы, и делюсь с ним своими наблюдениями. А чаще никак не реагирую.

Ну а язык меняется, пусть и не всегда так, как нравится нам. Открыть/Комментировать

2021-09-08 17:43:17 Примечательно, что ненормативное то что встраивается и в СПП с присловной связью, и в СПП местоименно-соотносительного типа. Скажем: «Мне нравится, то что вы больны не мной» и даже «Ваша ошибка заключается в том, то что вы позволили себе разочароваться в кнедликах» (да-да, это выдуманные примеры, но им соответствуют совершенно аналогичные реальные). Обратите внимание, в сложноподчинённом предложении «Мне нравится, то что вы больны не мной» элемент то не несёт семантической нагрузки. Так что действительно можно говорить о том, что ненормативное то что функционирует в качестве составного союза.

• Как видно по практике словоупотребления, ненормативное то что способно заменять нормативное изъяснительное что, причём в некоторых случаях позволяет избежать необходимости склонять соотносительное слово. Например: «Мы договаривались, то что будем регистрировать трупы, проплывающие вниз по течению» вместо грамматически безупречного «Мы договаривались о том, что будем регистрировать трупы, проплывающие вниз по течению».

• Нельзя утверждать с абсолютно полной уверенностью, но, вероятнее всего, за укреплением позиций ненормативного то что лежат три грамматических явления. Во-первых, усиление аналитических тенденций в русском языке (помните, вездесущее то что даёт возможность избежать склонения соотносительного слова и выбора предлогов при нём). Во-вторых, принцип экономии речевых усилий. В-третьих же, — та-дам! — гиперкоррекция, а именно ошибочно расширенное применение грамматических правил, обычно с использованием более «престижных» форм, например относящихся, с точки зрения говорящего, к старшей норме, к книжной речи и т. д.

В каком-то смысле использование носителями языка, в первую очередь молодыми, конструкций вида «Я написала, то что пусть он ничего не подписывает» — это в современных терминах overreaction, или, выражаясь по-бумерски, ситуация, когда, «обжёгшись на молоке, дуют на воду». Соотносительные слова, по-видимому, интерпретируются как маркеры книжной речи. В их глазах «то (,) что» выглядит целостным комплементайзером (естественно, большинство и слова такого не знает, да это и не нужно никому, кроме лингвистов), то есть единицей речи, которая позволяет добавлять подчинённые предикативные структуры.

При глаголах каких лексико-семантических классов, в предложениях каких типов отдельное опорное местоименно-указательное слово необходимо, когда оно факультативно, а когда и вовсе не требуется, носитель языка, как правило, эмпирически понимает. Однако комплементайзер то что подспудно мнится тем, кто его безотчётно использует, гарантированно правильным («Уж так-то точно никто не придерётся»), своего рода «серебряной пулей».

• Но — вот это поворот! — ситуация не уникальная. Регулярно возникают не только новые слова, принадлежащие к знаменательным частям речи, но и служебные, включая союзы. В русском языке не первое десятилетие функционирует союз сразу как, например: «Получишь, сразу как скинешь биткойны». Это полноценный составной союз, возникший при грамматикализации наречия, однако в «Грамматике-80» он не описан, и научные работы ему начали посвящать сравнительно недавно. То же касается сочинительного пояснительного союза в смысле — разговорного эквивалента нормативного то есть: «Простите, но работа приостановлена по финансовым обстоятельствам, то есть сначала вы должны мне заплатить в соответствии с договором» и «Уважить бы пацанов надо, командир, в смысле денег дай».

Процессы образования новых союзов активно шли и в древнерусском. Так, по наиболее убедительной гипотезе, древнерусский условный союз «дажь» (в современном написании «даже», со значением «если») был образован из сочетания частицы да при глаголе в форме презенса (→ I будущего сложного времени) и частицы же. Открыть/Комментировать

2021-09-08 17:43:17 «Я знаю (,) то (,) что вы делали прошлым летом»: немного о ненормативном то что

Наверняка вам доводилось видеть или слышать фразы наподобие: «Мне ясно, то что ты не слушал Славу Марлоу» или «Кайфово, то что в „Художественном“ наконец показывают „Аннетт“ Каракса» (о постановке знаков препинания в таких конструкциях — ближе к концу поста. — Прим. ред.). Среди гостей Юрия Дудя так говорит каждый третий. Сам Юрий Дудь периодически тоже. Встречается это странное «то (,) что» в сложноподчинённых предложениях (сокращённо СПП) с придаточными изъяснительными, в случае с которыми для связи клауз не требуется отдельного указательного местоименного слова. Иначе говоря, нормативно: «Мне ясно, что ты не слушал Славу Марлоу» и «Кайфово, что в „Художественном“ наконец показывают „Аннетт“ Каракса».

Меня от подобных конструкций коробит, но они вошли в широкий обиход, и вовсе не случайно. Вдобавок они любопытно устроены и любопытно функционируют. Осуждать тех, кто их употребляет, глупо, равно как глупо вообще осуждать человека за специфические черты его речи (если только у него нет намерения причинить собеседнику душевно-когнитивную боль). Лучше взять на вооружение дескриптивный подход и попробовать разобраться.

• Первое и главное: нет, это не литературная норма, но уже массовая речевая практика (а вовсе не единичные случаи речевых ошибок), и просто закрыть на неё глаза не получится. Всех не переучишь, да и нужно ли?

• Явление фиксируется с конца XX века, оно неплохо изучено с грамматико-синтаксической точки зрения: в открытом доступе есть, скажем, прекрасная работа М. Ю. Князева «Экспериментальное исследование дистрибуции изъяснительного союза то что в нестандартных вариантах русского языка». Чаще всего его называют «русским ненормативным то что».

• Чуть-чуть о контексте использования конструкции. Изъяснительное сложноподчинённое предложение — это двухчастная структура. Союз или союзное слово в нём может относиться как ко всему главному предложению, так и к отдельному контактному слову в нём. В свою очередь, контактным словом может быть как существительное, глагол или слово категории состояния, так и специально вводимое соотносительное, или опорное, слово. Допустим, в предложении: «Там был человек, чьё лицо даже нейросетке стрёмно показывать», — контактным словом является существительное «человек». А в предложении: «Я поступаю так, как считаю нужным», — местоименное наречие «так»; оно синсемантично, или информационно недостаточно, и нуждается в расширении.

Ненормативное то что мы обычно находим в нерасчленённых сложноподчинённых предложениях с присловной связью, структура которых объясняется лексическо-семантической природой распространяемого слова. Иначе говоря, в предложениях: «Из всего своего круга я один понимаю, что тебе тяжело» и «Понятно, что тебе тяжело», — сам тип связи формируется на основе общей семантики контактных слов.

Необходимость или отсутствие необходимости в дополнительном соотносительном местоименно-указательном слове (в нашем случае — то) зависит и от семантико-грамматических свойств контактного слова в главном предложении. Ненормативный союз то что чаще всего присоединяется к предикативам с семантикой ментальной деятельности, речевой деятельности, эмоционального или оценочного отношения: «думать», «знать», «надеяться», «писать», «приятно», «радостно» и т. д., которые в норме не требуют наличия такого местоименно-указательного слова (ремарка: в предложении «Я пишу лишь о том, что знаю» имеет место не союз, а союзное слово «что», являющееся полноценным членом предложения, а это уже другая история). В некоторых случаях оно факультативно и может выполнять экспрессивно-выделительную функцию. Сравним: «Я не отрицаю, что я репликант» и «Я не отрицаю того, что я репликант», «Мне понятно, что ничего не понятно» и «Мне понятно лишь то, что ничего не понятно». Точно так же в предложении: «Это скверно, что в понедельник тебе пришлось сжигать еретиков сверхурочно», — указательное местоимение «это» опционально и лишь чуть меняет оттенки смысла. Открыть/Комментировать

2021-09-07 15:04:26 TRANSHUMANISM INC. — первая с момента публикации iPhuck 10 книга Пелевина, которую я готов рекомендовать к прочтению без многочисленных оговорок и сносок. Но если оценка произведения в целом всё равно субъективна, то лексический материал в ней абсолютно роскошный — даже более богатый и благодатный для анализа, чем в среднем у В. О. Добрую неделю вечерами я готовил лонгрид о том, как устроены в романе окказионализмы: по каким грамматико-синтаксическим моделям они сконструированы, какие сублиминальные (где-то закашлялся один Недотыкомзер. — Прим. ред.) смыслы несут и чем вообще хороши. Разобрал в статье 15 слов из 60 с лишним и заставил себя остановиться лишь мучительным усилием воли. А завтра-послезавтра специально для вас в канале будут «бонус-тексты» ещё по нескольким пелевинским окказионализмам.

Статья: https://gzom.ru/dobroe-slovo/pelevin-occasio/ Открыть/Комментировать

2021-08-30 16:24:11 Добрый день, дорогие (гзомичи? гзомстеры? читатели «Гзома?»). Меня настоятельно просили включить в канале режим комментирования — включаю. Периодически вы и раньше присылали мне напрямую любопытные соображения насчёт гзомовских публикаций, ссылки на исследования и прочий полезнополис. Теперь это можно делать в комментах под записями. У «Гзома» маленькая, но, насколько дают мне понять соцмедиа, прекрасная и умная аудитория, я в вас верю, поэтому едва ли есть необходимость в том, чтобы расписывать правила в духе эдиктов Ашоки; выскажу лишь свои пожелания самого общего толка.

• Да будет ваш комментарий полезен и остальным читателям, и (желательно) редакции. Это может быть пример словоупотребления из вашего личного опыта, пруф в виде данной текстом цитаты, в виде скриншота из справочной или научной литературы и т. д.

• Сообщения в духе «Не, не согласен, фигня написана» без каких-либо доказательств, на мой взгляд, совершенно не полезны, скорее даже вредны. Дело не в эго автора: часто замечания и предложения, отправленные в личке, служили для меня поводом к тому, чтобы дополнить или исправить материал, за поправки и рекомендации по делу я благодарен, без шуток.

• Прения возможны, я только за. Только давайте с внятной аргументацией (не ad hominem).

• Употреблять обсценную лексику не запрещено (сам, как видите, ею не пренебрегаю), исключение — когда она обращена непосредственно к вашим собеседникам с инвективными целями или сводится к голой экспрессии.

• Народная этимология и прочая фолк-лингвистика мне чрезвычайно интересны, но исключительно как предмет исследований. Буду стараться по мере сил моих удерживать дискуссию в русле лингвистики здорового человека.

• За пожелания относительно новых тем, которые вы хотели бы видеть раскрытыми в «Гзоме», буду благодарен, но, думаю, лучше всего мне будет раз в 2–4 недели публиковать специальную запись, под которой можно будет эти самые пожелания оставлять.

• Сообщения об орфографических и пунктуационных ошибках и опечатках приветствуются, но, пожалуйста, не раньше чем через полчаса после публикации: запостив текст, я сразу сажусь его перечитывать и часто перечитываю дважды, безотносительно того, сколько раз по нему прошёлся прежде.

Всё. Давайте пробовать новый режим Открыть/Комментировать

2021-08-29 15:46:18 Владимир Георгиевич Сорокин не только выдающийся писатель, но и изощрённый стилист; с имитации и деконструкции соцреализма, а затем и классического русского романа (см. роман «Роман») он, собственно, и начинал. Так что с речевыми портретами персонажей у мэтра всё в порядке. Однако и ему случается допускать лексико-стилистические промахи, пусть и не фатальные. В одной из частей его «ледяной» трилогии читаем:

Гасан подошел к нему вплотную.
— У нас крысы завелись, братан. Жирные, блядь, крысы.
— Трактор знает? — спросил Дато.
— Нет пока. На хера ему знать?
Дато сунул руку в песок. Пошарил. Зачерпнул горсть. И с силой швырнул на пол:
— Басота! <…> — Дато гневно сплюнул. — Свои тоже крысятничают. Бляди! Басота! Гасан, ищи сам. Я к блондинам не поеду. Я деньги верну. И все.
(В. Г. Сорокин, «Лёд»)

На первый взгляд ничто не режет глаз. Разве что обращает на себя внимание написание существительного «басота», о чём ещё будет сказано. Согласно определению Большого толкового словаря русского языка под ред. С. А. Кузнецова, босота — это «(собир., разг.) неимущие или малоимущие люди. Собралась одна босота. Городская босота». Таким образом, как видно по контексту (в том числе более широкому, включающему в себя другие эпизоды романа), «басота» в репликах персонажа имеет отчётливо пейоративный, уничижительный характер. По сути, разгневанный мафиозо называет своих подручных вороватой голытьбой.

Однако есть одно но. Пятидесятидвухлетний Дато — криминальный авторитет не последнего разбора, не новичок в своём деле (вероятно, своего нынешнего положения он добился в 90-е) и в остальном владеет специфической лексикой великолепно. Например:

— Бля, — удивленно качал головой Лом, не отрываясь от дороги. — А я думал, Вовика пиковые загнули. — Нет, братан, — положив кейс на колени, Дато забарабанил по нему короткими пальцами, — это не пиковые. Это бубновые.
(В. Г. Сорокин, «Лёд»)

В современном, во всяком случае актуальном на момент написания романа, криминальном арго собирательное «босота» (или «босяки») — то же, что и «братва», а применительно к тюремно-лагерной среде — представители высоких уровней воровской иерархии, ср. с «бродяги», чего Дато не может не знать — и едва ли он употребил бы это слово в исходном, словарно кодифицированном значении.

«В общем рассмотрении в тюрьме есть два типа арестантов:
1. Люди, живущие „воровской“ жизнью, по „понятиям“ — они себя зачастую называют босота, бродяги, братва <…>, в терминологии „ментов“ — профессиональные преступники…»
(В. Лозовский, «Как выжить и провести время с пользой в тюрьме»)

Вместе с тем орфографически Сорокин передал аргоизм удачно. Во-первых, таким образом он воспроизводит грузинский акцент персонажа. Во-вторых, хотя это может быть и совпадением, эрративное написание здесь функционирует как дифференциатор арго и узуса. Действительно, представители российского криминального мира (и более многочисленные поклонники блатных обычаев и мифологии) часто склонны и на письме растождествлять полисемию, возникающую в устном употреблении, и избавляться тем самым от омографии. Так, «чесный пацан» не эквивалентен «честному пацану» и означает не персону, которая следует конвенциональным этическим принципам, а того, кто придерживается «понятий», «воровского закона». «Басота» с «а» в первом слоге — явление того же порядка.

Маловероятно, впрочем, не исключено категорически и что автор знал о значении слова «босота» в криминальном сленге и смысл короткой филиппики глубже (хотя ни подтверждений, ни опровержений тому мы в тексте романа не находим): возможно, среди людей Дато есть как «братва» новой, постперестроечной генерации, так и представители старого блатного мира, причём последним, «босоте», он доверяет меньше, подозревая, что предатель именно из их числа. В таком случае остаётся только снять шляпу перед отцом русского «прорубоно». Открыть/Комментировать

2021-08-26 18:45:52 А «Гзом» всё ж таки жив -) Спасибо всем, кто остался на канале и кто недавно подписался на него: обновления будут, за регулярность не поручусь, но точно чаще чем раз в полгода. А пока — статья на злободневную айтишную тему.

Как называть старшего разработчика: «сеньор», «синьор», senior, как-то иначе? Препарируем эту распространённую орфограмму с применением грамматической анестезии.

Статья: https://gzom.ru/kak-nado/senior-developer-issue/ Открыть/Комментировать