Кухня раздвинулась до размеров страны, страна Постепенно оказа | Мрачное обозрение

Кухня раздвинулась до размеров страны, страна
Постепенно оказалась совсем другой,
Называл её Софьей Власьевной, а она
Ебанутая, как Настасья Филипповна, дорогой,
Она с приветом, и этот ее привет
Перехлестывает через каждый порог,
Создается впечатление, что Сахаров, правь он несколько лет,
Тоже бы попытался остаться на третий срок.
Далее что-нибудь нужно про день сурка,
Ночь песца, вечер скрипучих петель,
И досок, и снега, и, кстати сказать, снегá
Перемешаны со снегами и медведями, и метель
Из снегов и спящих медведей то стелется, то кружит,
Всячески меняется, но остается такой,
Чтобы поэт, что внутри неё лежит,
Столбенел от того, что он мёртвый и молодой
Заранее. Лежит, как в окне бабочка или оса,
Причём с издевательской улыбочкой на устах,
От того, что зима литературе, как гопник, смотрит в глаза,
А литература только и может ответить кудах-кудах.

Алексей Сальников