Немалую, хотя и не единственную роль в том, как вел себя Волод | Говорит Фурсов

Немалую, хотя и не единственную роль в том, как вел себя Володя в своей профессионально-социальной среде, сыграл его страх перед самим собой. Действительно, похоже, больше всего Крылов боялся самого себя, своих комплексов и фобий, своего срывания в запои (страшноватый рисунок среди рукописей: заполненный на две трети граненый стакан, справа от него – искаженное лицо, в котором угадывается Володя. Надпись: «Вовка-морковка, бросай пить»). По-видимому, во многом именно эти страхи заставляли его «опускать глаза» и искать эмоционального убежища от страха у тех, от кого этот страх надо было прятать; заставляло его искать социального сострадания там, где его невозможно было найти. Индивидуальные сострадание и жалость далеко не всегда трансформируются в социальные. Главным контрагентом Крылова был коллективный социальный индивид, который, в отличие от составляющих его физических индивидов, не плох и не хорош. Он н о р м а л е н по меркам системы, в которой действует, и ведет себя в соответствии с ее логикой и законами. Он вообще не человек, а социальный киборг, под оболочкой которого пряталось, однако, немало «друзей-доброжелателей».