Этот текст про снос последний в этом году. Пишу его по про | Город говорит
Этот текст про снос последний в этом году.
Пишу его по просьбе жильцов дома №85А по улице Лабзак.
Из трёх крепких двухэтажек, которые в 50-60-е годы построили для работников управления «Энергострой», он единственный пока стоит, окружённый котлованами под очередной сити. Проект на заборе не отличишь от десятка других, беспорядочно понатыканных по городу: высотки, стекло, элитарное для элиты.
Простые люди в стране, судя по всему, почти закончились. Жители двухэтажки - вымирающий вид, который отчаянно борется за воздух, зелень во дворе дома, в котором выросли. За права и свободы, гарантированные законами на бумаге и редко - в реальной жизни.
Почти два года с перерывом на пандемию люди наблюдают за тем, как техника рушит соседние дома, калечит огромные деревья на придомовой территории. Я смотрю на изувеченные дубы и думаю: хорошо, что всего этого никогда не увидит та, что много лет назад превратила маленький родной двор в лес - сердце Ады Александровны Стадниковой, учителя от бога и феи Ботанического сада, разорвалось бы.
Своё присутствие на участке застройщик - ООО «Mustahkam qurilish biznes» - обозначил, закрыв один из выездов на дорогу. Теперь к дому с трудом подъезжает скорая - ей просто негде развернуться, чтобы выехать. О том, что будет, если вспыхнет пожаром, стараются не думать - страшно. Сотрудник МЧС, который на днях приходил по обращению жителей, сказал, что застройщик не имел права перекрывать пожарный выезд, пока дом стоит и в нём живут люди.
У детей больше нет площадки для игр, потому что у бизнесмена - проект, который стоит много денег. С недавних пор больше нет тротуара - и теперь в детский сад и школу они ходят по проезжей части.
Около года люди пытаются разобраться: законно ли вообще строительство, в чьих интересах оно ведётся, коммерческих или государственных, и имеет ли застройщик право претендовать на землю под их домом. Жители рассказывают, что он ссылается на госпрограмму реновации двухэтажек, непригодных для жилья, и задаются вопросами: «Откуда в программе наш дом? И почему мы об этом ничего не знаем?».
Разрешительных документов у застройщика истребовать не удалось. Люди, которые представляются юристами, говорят, что они есть. Точка.
Я пишу этот текст, потому что люди верят: на их проблему обратят внимание тогда, когда она попадёт в информационное поле. И их обращения, которые в начале декабря в очередной раз отправились в хокимият города, прокуратуру, министерство юстиции с просьбами помочь, разъяснить, проинформировать, наконец-то рассмотрят те, в чьи прямые должностные обязанности это входит. Даже если снос, то пусть вся сопутствующая процедура пройдёт с соблюдением действующего законодательства и по-человечески, без хамства и обещаний невыносимой жизни, которые звучат в адрес пожилых людей. Их в доме №85А большинство, и о такой старости они точно не мечтали.
Вчера в прямом эфире я обратилась к заместителю хокима города Фуркату Махмудходжаеву с просьбой подключиться к этой ситуации и помочь людям найти ответы на свои вопросы. Фуркат Сидикходжаевич меня услышал, за что я очень признательна. Услышали и в Шайхантахурском хокимияте, но в течение дня ни со мной, ни с жителями дома №85А пока что никто не связался. Ждём.
@govorit_tashkent
На видео - двор приговорённого дома.
