Дядя Валера всю жизнь убеждал нас, что был прекрасным правым к | Шемякин, усни!

Дядя Валера всю жизнь убеждал нас, что был прекрасным правым крайним нападающим в какой-то загадочной футбольной команде. Показывал фотографию этой команды, настолько групповую, что при желании на ней можно было достаточно уверенно опознать квартет Битлз. Показывая на Ринго Старра, дядя Валера победно смотрел на меня (остальные под ужасными предлогами увиливали от просмотра документального свидетельства футбольного прошлого дяди).
Когда я подрос и сам стал гонять мяч во дворе, я правым крайним не был. Интриги сокомандников и некоторая моя слепота, активно сотрудничающая с моей же косолапостью, отодвинули меня на роль, определить которую в футбольных правилах затруднительно. Нет, я не всегда стоял у ворот, чтобы по крикам друзей, на слух, на нюх, на удачу ринуться в ноги прорвавшемуся сопернику и получить удар ногой в живот. Иногда я овладевал мячом и вёл его в штрафную соперника, придерживая обеими руками очки. Овладевал я мячом со счастливым хохотом, который мама определяла как "нездоровый и пугающий", а сестрица Оля пародировала потом годами, отпугивая предполагаемых насильников по переулкам.
В пыли и грязи формировался мой бойцовский характер. Получил мяч - беги, беги! Есть нога свободная - бей ею в сторону - не промахнёшься - бежишь ведь не очень быстро, значит, рядом кто-то обязательно есть. Повалили - накрывая мяч телом и ползи - до смерти не забьют, скорее всего, а внимание приковываешь и власть у тебя. Вратарь соперника- вздор! Такой же ведь неудачник. Он тебя боится сильнее остальных игроков и особенно их мам. Потому что у тебя есть гвоздь. Гвоздь надо держать в кулаке и если что бить им по мячу, тогда всё! Твоя победа - игра прекращена за явным преимуществом и отсутствием запасной камеры.
Короче говоря, с мячом и гвоздём, залеганием и сворачиванием, я прорывался за свою карьеру к воротам раза два.
Во второй раз, который казался последним не только мне, в толпу прыщеватых футболистов вломился мой дядя Валера. Спас меня. Вырвал у меня мяч и баскетбольным дриблингом повёл его куда-то туда, куда я уже не видел. Уводил от меня стаю. Увёл он ровно трёх. Остальные продолжали играть со мной и моим гвоздём.
Это специфика моей семьи. Если кто-то из родственников видит, что тебе хреново, что подрубили тебя на карьерном взлёте или маешься ты от обилия проблем, родственник коршуном бросается на выручку и становится директором вместо тебя.

На том пустыре у кладбища дядя Валера руками вкатил мяч в ворота врагов. А потом фирменным ударом ноги отправил мяч за кладбищенские оградки, куда-то туда, в неизбежное будущее.
Бабушка внезапно за ужином сообщила, что «Валерий стал играть в футбол значительно лучше».

Похвалы Александры Ивановны были настолько редки и весомы, что теперь мы хвалим друг друга только предавая земле или в надежде пристроить в чужие руки.

Семья это не когда поддерживают, а когда не стыдно.