Калхозное безумие

2021-06-25 21:24:28 На русский язык переведены и опубликованы в сети интернет книги Керри Болтона: "Голод в США и провал «Нового курса»" и ""Святой Иосиф". Был ли Сталин защитником церкви?"

И на другом конце земного шара Виссарионыч покоя не дает людям. Открыть/Комментировать

2021-06-25 21:18:33 Я смотрю дураков на Руси хватать перестало и их стали выписывать из Новой Зеландии. Открыть/Комментировать

2021-06-25 18:46:07 Правак — значит ничтожество. Когда правак осуждает чье-то «кровосмешение» — он думает о женщине или мужчине, который/ая никогда на него не посмотрит. Когда он осуждает «социализм» — он смотрит на парня, который в свои 20 из-за наследства живет на Мальдивах, а потом вспоминает о своей ипотеке на двухкомнатную хрущевку в Домодедово, сжирающей всю его зарплату. Открыть/Комментировать

2021-06-25 18:33:24 #traps Открыть/Комментировать

2021-06-25 18:18:42 Плакат к 25 летию Ойротии (1947). На следующий год Ойротскую автономную область переименовали в Горно-Алтайскую АО. Открыть/Комментировать

2021-06-25 18:09:04 Не тратьте слова́
на братство славян.
Братство рабочих —
и никаких прочих. Открыть/Комментировать

2021-06-25 17:20:56 Насколько же хорош Маяковский. Уверен, не покончи он с собой, его бы расстреляли.

Во весь голос

Уважаемые
товарищи потомки!
Роясь
в сегодняшнем
окаменевшем г ....,
наших дней изучая потемки,
вы,
возможно,
спросите и обо мне.
И, возможно, скажет
ваш ученый,
кроя эрудицией
вопросов рой,
что жил-де такой
певец кипяченой
и ярый враг воды сырой.
Профессор,
снимите очки-велосипед!
Я сам расскажу
о времени
и о себе.
Я, ассенизатор
и водовоз,
революцией
мобилизованный и призванный,
ушел на фронт
из барских садоводств
поэзии —
бабы капризной.
Засадила садик мило,
дочка,
дачка,
водь
и гладь —
сама садик я садила,
сама буду поливать.
Кто стихами льет из лейки,
кто кропит,
набравши в рот —
кудреватые Митрейки,
мудреватые Кудрейки —
кто их к черту разберет!
Нет на прорву карантина —
мандолинят из-под стен:
«Тара-тина, тара-тина,
т-эн-н...»
Неважная честь,
чтоб из этаких роз
мои изваяния высились
по скверам,
где харкает туберкулез,
где б... с хулиганом
да сифилис.
И мне
агитпроп
в зубах навяз,
и мне бы
строчить
романсы на вас —
доходней оно
и прелестней.
Но я
себя
смирял,
становясь
на горло
собственной песне.
Слушайте,
товарищи потомки,
агитатора,
горлана-главаря.
Заглуша
поэзии потоки,
я шагну
через лирические томики,
как живой
с живыми говоря.
Я к вам приду
в коммунистическое далеко́
не так,
как песенно-есененный провитязь.
Мой стих дойдет
через хребты веков
и через головы
поэтов и правительств.
Мой стих дойдет,
но он дойдет не так, —
не как стрела
в амурно-лировой охоте,
не как доходит
к нумизмату стершийся пятак
и не как свет умерших звезд доходит.
Мой стих
трудом
громаду лет прорвет
и явится
весомо,
грубо,
зримо,
как в наши дни
вошел водопровод,
сработанный
еще рабами Рима.
В курганах книг,
похоронивших стих,
железки строк случайно обнаруживая,
вы
с уважением
ощупывайте их,
как старое,
но грозное оружие.
Я
ухо
словом
не привык ласкать;
ушку девическому
в завиточках волоска
с полупохабщины
не разалеться тронуту.
Парадом развернув
моих страниц войска,
я прохожу
по строчечному фронту.
Стихи стоят
свинцово-тяжело,
готовые и к смерти
и к бессмертной славе.
Поэмы замерли,
к жерлу прижав жерло
нацеленных
зияющих заглавий.
Оружия
любимейшего
род,
готовая
рвануться в гике,
застыла
кавалерия острот,
поднявши рифм
отточенные пики.
И все
поверх зубов вооруженные войска,
что двадцать лет в победах
пролетали,
до самого
последнего листка
я отдаю тебе,
планеты пролетарий.
Рабочего
громады класса враг —
он враг и мой,
отъявленный и давний.
Велели нам
идти
под красный флаг
года труда
и дни недоеданий.
Мы открывали
Маркса
каждый том,
как в доме
собственном
мы открываем ставни,
но и без чтения
мы разбирались в том,
в каком идти,
в каком сражаться стане.
Мы
диалектику
учили не по Гегелю.
Бряцанием боев
она врывалась в стих,
когда
под пулями
от нас буржуи бегали,
как мы
когда-то
бегали от них.
Пускай
за гениями
безутешною вдовой
плетется слава
в похоронном марше —
умри, мой стих,
умри, как рядовой,
как безымянные
на штурмах мерли наши!
Мне наплевать
на бронзы многопудье,
мне наплевать
на мраморную слизь.
Сочтемся славою —
ведь мы свои же люди, —
пускай нам
общим памятником будет
построенный
в боях
социализм.
Потомки,
словарей проверьте поплавки:
из Леты
выплывут
остатки слов таких,
как «проституция»,
«туберкулез»,
«блокада».
Для вас,
которые
здоровы и ловки,
поэт
вылизывал
чахоткины плевки
шершавым языком плаката.
С хвостом годов
я становлюсь подобием
чудовищ
ископаемо-хвостатых.
Товарищ жизнь,
давай
быстрей протопаем,
протопаем
по пятилетке
дней остаток.
Мне
и рубля
не накопили строчки,
краснодеревщики
не слали мебель на́ дом.
И кроме
свежевымытой сорочки,
скажу по совести,
мне ничего не надо.
Явившись
в Це Ка Ка
идущих
светлых лет,
над бандой
поэтических
рвачей и выжиг
я подыму,
как большевистский партбилет,
все сто томов
моих
партийных книжек.

Декабрь 1929 — январь 1930. Открыть/Комментировать

2021-06-25 17:18:20 Нападение гитлеровцев на Советский Союз испортило очень многое. Среди прочего - отправку тибетских добровольцев в СССР для обучения тактике партизанской войны.
Так, коммунист Пхунцог Ванггьял, в то время был студентом в китайском Чунцине. Туда перевели советское посольство из захваченного японцами Нанкина.
Пхунцог Ванггьял с товарищами, создав Тибетскую компартии установили контакты с сотрудником посольства Фэй Дэлинем. Тот попросил их описать своë видение ситуации в регионе и, в итоге, договорился о том, чтобы отправить тибетцев на учебу в Москву. Но 22 июня 1941-го все планы резко изменились.
Так, во всяком случае, Пхунцог Ванггьял много лет спустя рассказал американскому тибетологу М. Голдстейну. Но известно, что Фэй Дэлинь это псевдоним китаиста Николая Федоренко. Он в те годы действительно работал в Чунцине, но воспоминаний о беседах с тибетцами не оставил.
Но, как знать, может где то в архивах ещë лежит план несостоявшейся восточнотибетской революции Открыть/Комментировать

2021-06-25 17:18:20 Красные флаги над Лхасой Открыть/Комментировать

2021-06-25 17:05:35 Итак, этот день настал. Для начала вам потребуется фляга, 3-х литровая банка, змеевик и до хера терпения, но для тех кто ждёт мировую революцию - это семечки. Рецепт калхозного бренди: Берем 10 кило сахара и кидаем во флягу, следом туда идёт пол-пачки дрожжей… Открыть/Комментировать