2022-06-07 01:22:07
Нужно сказать, что Касым-Жомарт Токаев, кадровый дипломат, выпускник МГИМО, китаист, ровесник Си Цзиньпина и Путина (все они 1952-1953 годов рождения), помимо прочего, отличается публицистическим талантом.
Что неудивительно, учитывая, что его отец Кемель Токаев - профессиональный журналист и писатель, автор более десятка книг о советских чекистах, включая такие повести как "Красный комиссар", "Солдат ушёл", "Ночной выстрел", "Враждебность" и "Важное задание".
Вот как передаёт Касымжомарт Кемелевич (на момент событий на Тяньаньмэнь его имя писалось так
) ощущение грядущих бурных событий:
- Весна в тот год выдалась на удивление мягкой, ласковой. И хотя китайцы считают, что апрель можно сравнить с женским характером – настолько он изменчив и податлив температурным колебаниям, тем не менее, во второй половине месяца уже перестали завывать пронизывающие гобийские ветры, деревья и газоны покрылись «салатной» зеленью. В погоде установилась желанная стабильность, чего никак нельзя было сказать о политической ситуации в Пекине (Преодоление, с. 45)
Здесь пишет о буднях советского дипломата в разгар тяньаньмэньских событий:
- 20 мая по ВЧ-связи в посольство поздно ночью позвонил министр иностранных дел Эдуард Шеварнадзе. Подняв трубку, я услышал характерный говор с сильным грузинским акцентом. «Что у вас там происходит?!», - поинтересовался он. Выслушав обстоятельные объяснения, Шеварнадзе сказал: «Передавайте привет послу. Информируйте нас каждые два часа» (Там же, с. 52).
Достаточно литературно он описывает и начало столкновений на улицах Пекина:
- ...А через несколько часов ночной стрекот цикад прервали гулкие автоматные очереди (Там же, с. 60).
А здесь Токаев описывает момент наблюдения за передвижением танков из окон гостиницы "Пекин", откуда ему довелось видеть знаменитую сцену "человек и танк"
:
- И в этот момент, возможно, с чьей-то подсказки, а может быть блики от стекол фотоаппаратов или биноклей привлекли внимание военных, но, как показалось, дула их автоматов стали угрожающе подниматься в нашу сторону. Мы поняли, что пришло время обеда… (Там же, с. 63)
И, наконец, посткриптум:
- В конце лета 1989 года я возвращался на поезде в СССР в очередной отпуск. На пограничной станции Маньчжурия в вагон сел молодой китаец. Он выглядел уставшим, был явно чем-то раздражен. Как водится в поездах, разговорились. Мой новый знакомый оказался аспирантом Пекинского университета. Ехал через Москву в Вену на стажировку. Он с горечью поведал о том, как на конечной станции на территории КНР его сняли с поезда пограничники и держали в Маньчжурии неделю до следующего рейса.
О пережитом он не мог спокойно говорить. Из его рассказа явствовало, что в течение всего этого времени он подвергался допросам на предмет участия в демонстрациях. Ежедневно ему приходилось писать объяснительные записки с подробным описанием своего поведения и действий в ходе волнений. Паспорт был изъят до проверки по каналам службы безопасности.
Искренне посочувствовав ему, я все же решился спросить попутчика: «А вы действительно не принимали участия в демонстрациях?» Мой собеседник инстинктивно оглянулся по сторонам и, заговорчески улыбнувшись, тихо произнес: «А разве я похож на штрейкбрехера?» (Там же, с 65)
#тяньаньмэнь_89
2.3K views22:22
К
