О том, каково жилось одному из первых ди-джеев советской эпохи | FURK
О том, каково жилось одному из первых ди-джеев советской эпохи – румыну Сорину Лупашку (и причем здесь диктаторы):
Прекрасный городок Яссы – культурная столица Румынии – располагает старейшим университетом страны, главным национальным театром и сказочным количеством музеев. По разыгравшейся силе совпадения там же родился первый румынский диджей – Сорин Лупашку (Sorin Lupaşcu). Он начал устраивать дискотеки еще в начале 1970-х – то есть в ту пору, когда в местных магазинах водились лишь пленки с эстрадой, фолком и гимнами коммунизма. Но молодые румыны подозревали, что этим жизнь не ограничивается – поэтому Лупашку с ранних лет мониторил частоты западных станций вроде Radio Librety, где крутили актуальную музыку. Он копировал на кассеты звучавший там рок, формируя свою первую фонотеку.
В 74-ом 17-летнему Сорину впервые пришла идея организовать танцевальный вечер. Он взял свои пиратские копии, одолжил у друзей мощные колонки и уломал завуча выделить под танцы классную комнату. Лупашку ставил Джимми Хендрикса, Deep Purple, Beatles и Pink Floyd. Народ радостно плясал под все кроме Pink Floyd – школьники не могли постигнуть как двигаться под эти ритмы. Сорину показалось, что идея с дискотеками имеет хороший потенциал. Он решил подкопить денег на собственные динамики, ради чего устроился в трамвайное депо, а когда аппаратура была добыта стал закатывать танцы во всех школах города. Вечерами Лупашку играл, а в дневное время таскал аппаратуру: проигрыватель, колонки, кассеты и какой-никакой свет.
«Освещение я выпрашивал на железной дороге – их склад был забит мигающими фонарями и указателями. Еще мог одолжить что-нибудь в театре, например, цветную фольгу, чтобы обмотать лампы», – вспоминает Сорин. К концу 70-х в Румынию стали просачиваться оригинальные записи западной музыки. В руки Лупашку впервые попали альбомы Kraftwerk – Autoban и Das Model, а также хитовое диско вроде Boney M и ABBA. Он перестал записывать эфиры и стал вбухивать гонорары в покупку музыки. «Ежегодно я тратил на записи столько денег, что вполне мог скопить на новенький авто Dacia», – уверяет ди-джей.
В начале 80-х Лупашку выбил своим дискотекам постоянное помещение в химическом колледже Яссы. Он перекрасил стены, смастерил диско-бол и обустроил стеллажи для винила. Проходка стоила 3 леи (1$). Алкоголь, конечно же, не продавался, а музыка звучала до 23. Тем не менее вечеринки собирали по 400 человек. «Я не стремился играть лишь западную музыку, любил добавить колорита. Начинал сеты с композиций вроде Life is Life или Take A Chance On Me, а затем включал румынские песни а-ля Fata din Vis и все пели хором. Я никогда не переключал треки без того, что не сообщить в микрофон, что именно играло, и добавлял несколько шуток», – повествует Лупашку.
За пару лет его авторитет возрос до уровня известных футболистов – люди подбегали к Сорину на улицах, владельцы баров наливали бесплатно, а дамы то и дело пытались охмурить юного селектора. Сорин улыбался и раздавал всем билеты на танцы. Теперь его диско-вечеринки обслуживала целая команда: на входе стоял местный тренер по дзюдо, специально обученные люди следили за порядком в зале, технические ассистенты носились с проводами и светом. В 82-ом красивую жизнь ди-джея чуть не испортили представители Министерства культуры – они заставили Сорина согласовывать весь репертуар. Но, как это водится, строгость законов смягчалась отсутствием надзора – в итоге Лупашку все равно играл что хотел.
В 83-ем он перебрался из Яссы на румынское побережье и стал резидентом крупнейшей дискотеки Восточной Европы – Ring in Costineşti на 3 тысячи человек. Однако не все коту маслице. В 86-ом карьера Сорина оборвалась. На одной из тусовок к нему за пульт влез проворный молодой человек и стал давать советы по сведению. Лупашку такой наглости не оценил – он усомнился в благородстве происхождения юноши и вытолкал его в шею. А юноша оказался Ником Чаушеску – сыном того самого Чаушеску, что был главой Румынии. На следующий день 29-летний Сорин был изгнан со всех дискотек и не мог работать ди-джеем до падения режима.
