У каждого в детстве своя «шумелка мышь». Когда слушаешь песню | сообщает Рабинович

У каждого в детстве своя «шумелка мышь». Когда слушаешь песню со странными словами, а потом понимаешь, что слова на самом деле другие. Полное йомаха йомасо.

У меня так было с песней «Самба белого мотылька». Мне она нравилась — как и весь Валерий Меладзе. Вот только я понять не могла: почему Валерий Шотоевич так не любит мамонтов. «Лучше мамонта не спасти, жить как белые мотыльки». За что ж он их бедных так? Не жалко ему? А спустя годы выяснилось, что полная драмы история вымирающих мамонтов — на самом деле скучное «Лучше мало, да без тоски».

Вот только если кажется, что с возрастом синдром «шумелки мыши» проходит — нет.

Перед концертом The Kooks старательно слушали в машине их сетлист. Моя любимая песня — Four leaf clover. Едем, мы с Люком Причардом поем дуэтом, что ночь заканчивается и все придурки разошлись по домам. И тут вопрос:
— Какие придурки?
— В смысле? And when the night is over, and the jerks have gone.
— Ксюш, он поет о наркотиках.
— Наркотики? Логично же: вечер пятницы, патихард, в четыре часа утра ее уже так всё задолбало, что она такая: придурки, когда вы уже свалите. И они наконец ушли, не?
— Нет. Наркотики закончились.
Я, конечно, не поверила, но виду не подала.
И вот уже на концерте немного потрепанный Люк выходит на сцену и говорит: «Не, я вообще против наркотиков, но в этой песне мы немного о них поём!».

А сегодня в голове весь вечер крутится песня Боярского «Ап». Увидела мужика в шляпе — и сработал ассоциативный ряд. Кладу вещи в стиральную машину и подпеваю себе под нос:
— Ап — и тигры у ног моих сели…
— А?
— Да песня Боярского в голове застряла, никак не избавиться.
— Какая?
— Ап.
— Не слышал.
— Да ладно! Ап — и тигры у ног моих сели.
— Что?
— Что — что?
— Ап — и тигры у ног Моисея?

В общем, люди взрослеют, а «шумелки мыши» остаются. Зато нескучно.