Мне нравятся миры, где боги и люди сосуществуют в одном простр | Фантастика

Мне нравятся миры, где боги и люди сосуществуют в одном пространстве - не на равных, но при этом близко, как в Эдде или иногда у греков. Противостояние возможно, но почти всегда проигрышно. Это то же чувство, что и в рассказе Баркера про составленного из жителей целого города мясного гиганта, за которым в исступлении бежит герой. Его любовник превратился в красное пятно, а он мчится вслед за чудовищем, чтобы стать его частью, потому что происходящее ошеломительно. Здесь восторг переходит в страх или страх - в восторг, некое полное ужаса почитание. Царь саранчи разверзает землю косой. Годзилла кидает в тебя небоскребом. Как сладко бросать вызов в таких масштабах. Это примитивно, но возможность столкнуться с тем, что настолько тебя превосходит, заводит сама по себе. Люди ощущают подобное у вулкана, убегая от торнадо или лавины.

Религия помещает богов в область неизведанного, они обитают в воображении, в трещине между мирами. Это тонкая игра ума, но это фальшивка. Фэнтези их слишком приближает и лишает интриги, добавляя панибратства. Довольно давно я встретила то, что мне нравится, в блюзе дельте, в старых блюзах вообще, где и дьявол, и бог буквально ходят по той же земле, что и люди. Встреча с ними ничего хорошего не сулит, но эта уверенность в том, что чудесное и страшное так же реальны, как мозолистые руки, перебирающие струны, или эти наждачные черные голоса, очень красива. Реален дьявол, реальна похоть, реальны листья, приставшие к рукам после ночи в лесу, реален бог, изредка замечающий тебя, реален прозревший слепец, и между этими реальностями в блюзах дельты нет разницы. Все идут по тем же пустошам. Эта кажущаяся приземленность обращается надеждой на то, что за открытой дверью загадочная печать. И это я люблю.

На то же самое иногда наталкиваешься в играх. Идет ли через море гигант, ведомый своей целью, или на город обрушивается бог саранчи, это дает сопричастность к сырому, диковинному миру, напитанному особым родом хаоса, связью чужих порядков, в которых человек не слишком важен. Причем иногда эти чувства создают баги или несовершенства игры, т.е. дополнительная случайность, почти рок - скажем, по-настоящему весь ужас и безысходность прихода древних богов, а также бессмысленность даже самой храброй борьбы с ними я осознала в забагованной концовке Stygian. #игры