2022-12-27 00:46:59
Меня часто упрекают, что я безэмоциональная. И что не умею оказывать поддержку — в том числе близким друзьям.
Сейчас, к 25 годам, я этому уже немного научилась: это все еще непривычно и странно, но я поняла, каких действий от меня ждут в той или иной ситуации. Хотя иногда просто хочется стоять и молча смотреть, как делали это мои родители, когда я плакала в детстве.
Потом, конечно, перестала. И смеяться тоже, потому что, когда я громко смеялась, мне говорили, что отдадут в дурку, если я не прекращу. И огрызаться. Потому что, когда огрызалась, получала лещей, и выгоднее было молчать.
А еще ела невкусную еду, через нежелание и сытость. Потому что если не ела, на меня кричали. В какой-то момент меня так тошнило от любого вида еды, что я перестала есть вообще.
И только сейчас, в 25 лет, я могу отличить вкусную еду от невкусной. А до 23 лет я просто ела 5 йогуртов, чтобы мой желудок заткнулся.
Старые знакомые и родители говорят, что я испортилась, но я просто перестала подстраиваться. Все, чему я научилась за 25 лет — это уходить оттуда, где мне плохо. Я пока слабо понимаю, где мне хорошо, потому что это мне незнакомо. Но это уже лучше, чем плохо.
Я не люблю жаловаться, потому что это слабость, а когда я была слабой, мне делали больно. Но я бы хотела быть честнее с собой хотя бы в чувствах. И эта часть самоанализа и терапии мне в этом помогает.
43 viewsedited 21:46
К
