в детстве иногда подумаешь о том, что все когда-нибудь закончи | Дорогая, я здесь | Новости
в детстве иногда подумаешь о том, что все когда-нибудь закончится, и паника такая, что аж пальцы сводит. как же так, как же так, все это вокруг будет, а меня больше нет. они, может, до другой галактики доберутся, а я об этом так никогда и не узнаю.
потом, когда становишься чуть постарше и узнаешь, что всего вокруг тоже в какой-то момент не станет, это еще хуже. логически это совершенно невозможно объяснить, но исчезновение человечества и тепловая смерть вселенной как-то усугубляют твое собственное будущее небытие, делают его совсем уж неизбежным, хотя, казалось бы, и так было неплохо.
я всю жизнь думал, что не склонен к паническим атакам, но сейчас понял, что это, конечно, они и были, когда лежишь в темноте, совсем один, ловишь ртом воздух и не можешь надышаться, и хочется орать от ужаса, и ты орешь, но внутри, и пытаешься начать думать о чем-то другом, о чем угодно, лишь бы не об этом.
у нормальных людей была спонтанная эрекция, а у меня в комплекте к ней шли еще спонтанные сеансы вселенской паники.
с возрастом смерть не то чтобы перестает меньше пугать, но постепенно и к ценности собственного я начинают возникать некоторые вопросы, а потом — и непосредственно к его существованию.
разумеется, тот я, который пишет это, в бытовом смысле вполне себе существует, но так ли уж я похож на восьмилетнего мальчика, который задыхался от страха в темной комнате? понятно, что я не мог не измениться, но не может ли оказаться так, что между мной тогдашним и мной сегодняшним нет почти ничего общего. и что мальчик, узнав в кого он вырос, возможно был бы совсем этому не рад и даже не поверил бы, и даже, наверное, уточнил бы, какие именно жизненные испытания так бесконечно и бесповоротно изменили его.
ведь между нами — пропасть.
и наверняка он был бы очень удивлен и даже разочарован, узнав, что никаких совсем уж непереносимых жизненных испытаний не было, а была обычная жизнь, в которой были и радость, и ошибки, и разочарования, но радости все-таки больше.
и что у этой пропасти нет никакого объяснения или оправдания. я не сидел двадцать пять лет под замком как монте-кристо. не скучал на необитаемом острове как робинзон крузо. не был в секте. не спился. не сидел на тяжелых наркотиках.
она просто — ну, возникла.
но если это так, если эта пропасть действительно есть, то что именно я пытаюсь сохранить, если этот мальчик уже давно умер, а я этого даже не заметил.
а потом умерли все, кто его любил.
а потом умерли все, кто его знал.
и только долбаное солнце все светило и светило, как будто ничего не происходит, потому что на нем лежит большая ответственность, а еще у него ипотека и вообще, зачем рубить с плеча.
короче, это странно, но фразу "все когда-нибудь закончится" я сейчас повторяю себе чуть ли не чаще, чем в восемь лет.
но теперь она не вызывает у меня паники.
теперь я чувствую в ней надежду.
