2022-12-07 13:06:09
4 квартиль
Похороны Щелокова прошли без участия большей части коллектива, в Москве, куда летали только ближайшие соратники, а также высокое вузовское начальство. В холле Осколка, конечно, поставили портрет с черной рамкой, но смотреть на него было почти некому – корпус был открыт для преподавателей, но пока не для студентов: дистант.
Несмотря на удаленку, пережитый шок и отсутствие Щелокова, жизнь Осколка достаточно быстро вернулась в привычное русло. То есть, в привычный хаос.
Хаос создавали, прежде всего, два заместителя директора – Томач и Мартин. Как считало большинство, оба они претендовали на место директора. И. о. был назначен Мартин, но и у Томач было достаточно много шансов. Все-таки большую часть нагрузки тащила на себе она, а Мартин и не успел себя чем-то проявить. Ну и потом, Мартин был иностранцем. Непонятно даже, как он стал и.о.
Впрочем, как выяснил Свеколкин, заглянув в скоммунизденную у Щелокова папку, иностранцем Мартин был не совсем чистопородным. Сын русской репатриантки. Учился и там, и здесь. Говорит по русски без акцента, разве что слишком правильно. Свой. Но наполовину. С двойным гражданством. С русским и немецким паспортом.
Два зама и перешедшие под их начало помощники генерировали почти столько же противоречивых писем с пометкой «срочно», сколько при жизни один Щелоков. Разве что боялись Мартина с Томач поменьше. Оба хромые утки. Куда им. На вакансию директора объявили конкурс, и все сходились на том, что победит в нем кто-то пришлый, ставленник начальства, с академическим уровнем не ниже Щелокова.
34 viewsedited 10:06