Париж не стоит мессы

«Кажется, что противостоять с прометеевской твердостью враждебной Вселенной, всегда помнить о зле и ненавидеть его, не прячась от ударов, наносимых злобной властью, — долг тех, кто не станет унижаться перед неумолимым. Однако негодование все еще кабала, ибо обращает наши мысли к этому злому миру; и в яростном желании, порождающем дух восстания, есть какое-то самоутверждение, которое мудрым людям необходимо в себе преодолеть. Негодование есть подчинение наших мыслей, но не желаний; а мудрость стоической свободы заключается в подчинении желаний, но не мыслей. Из подчинения желаний вырастает добродетель смирения; из свободы мысли — весь мир искусства и философии и то видение прекрасного, с помощью которого мы в конце концов наполовину завоевываем непокорный мир.»

— «Поклонение свободного человека», Бертран Рассел

Я, как человек, лишенный выпускного, решила провести собственный и пригласить к себе друзей и коллег по проекту, чтобы поиграть в Монополию.

Сдача ЕГЭ и эта символическая ассамблея, разумеется, не означают, что можно расслабиться, ведь самые важные как рабочие, так и академические задачи мне только предстоит решать.
Но отпраздновать достижение определенной точки на пути тоже нужно. Тем приятнее начинать движение по направлению к следующей.

Встреча в Историческом музее, наконец-то найденный спортивный конь на аренду в Москве, шоппинг и неожиданный подарок от Artisan de Mano.

Будни между экзаменами.

Выставку я, кстати, не обругала, под стать своему персонажу, совсем наоборот — было очень приятно стать гостем Московского музея современного искусства на открытии выставки Елены Филаретовой при поддержке бюро BERNASKONI.

Ваш покорный слуга примерно все мероприятие стоял с открытым ртом, поэтому фотографии имеются только серии «Портрет».
Надеюсь, это послужит знаком посетить MMOMA и своими глазами увидеть «Лиминальное пространство» — эдакий лабиринт из коридоров, лишенных признаков жизни. Целью Филаретовой было столкнуть зрителя не с ужасом от незнакомого, а с конфликтом привычного, когда живое приобретает черты безжизненного.