2 февраля 1946 года Сергею Эйзенштейну вручают вторую Сталинск | Кроненберг нефильтрованный

2 февраля 1946 года Сергею Эйзенштейну вручают вторую Сталинскую премию — за первую серию «Ивана Грозного».

По этому случаю в Кремле устраивают высочайший приём. В два часа ночи во время танцев Эйзенштейн падает без сознания. Его срочно доставляют в кремлёвский госпиталь, где диагностируют обширный инфаркт.

Он проводит на больничной койке несколько недель. Затем его перевозят домой, где Эйзенштейн почти до конца года восстанавливает силы, лёжа в постели, — чуть ли не впервые в жизни находясь столько времени на одном месте. Тогда же начинает писать мемуары:

«Я был даже рад.
Я думал, что наконец осмотрюсь, огляжусь, одумаюсь.
И всё пойму про себя,
про жизнь,
про 48 прожитых лет.
Скажу сразу: ничего я не понял.
Ни про жизнь. Ни про себя. Ни про 48 прожитых лет.
Ничего, кроме разве что одного.
Что жизнь пройдена вскачь, без оглядок,
как пересадка за пересадкой,
как погоня за одним поездом с другого.
С вниманием, неотрывно прикованным к секундной стрелке.
Поспеть туда-то.
Не опоздать туда.
Успеть сюда.
Выбраться отсюда.
Как из окна вагона, мимо летят обрывки детства, кусок юности, пласты зрелости.
Яркое, пёстрое, вертящееся, цветастое.
И вдруг ужасное осознание!
Что всё это не удержано,
не схвачено,
только пригублено.
Нигде не выпито до дна.
И редко — проглочено, а не надкусано.
Подымаясь куда-то, чувствуешь, что уже жил мыслью о том, как будешь сходить с лестницы.
Развязывая чемодан, уже думал об упаковке.
Расставляя книги по полкам, задумывался над тем, кто будет снимать их с этих мест после моей смерти.
[И целуя в первый раз новые, ещё чужие губы, я уже думаю о том, как на эти же губы ляжет поцелуй прощальный.]».

Ночью 11 февраля 1948 года Эйзенштейн умрёт от сердечного приступа, так и не закончив «Иван Грозный».