Пересечение миров джаза и классической музыки началось задолго | Колтрейнспоттинг
Пересечение миров джаза и классической музыки началось задолго до появления понятия Third Stream. Тут можно много чего повспоминать – от закрепившейся в обоих канонах Rhapsody in Blue до многочисленных и чаще всего невнятных свинг-интерпретаций академических композиций, но всё это меркнет по сравнению с тем, что произошло в 1946, когда живой классик Игорь Стравинский неожиданно создал произведение специально для джазового оркестра Вуди Германа.
Как водится, у столь неожиданных союзов обнаруживается занятная предыстория, которая в этом случае начинается с Нила Хефти – аранжировщика и трубача оркестра Германа. Хефти в середине 40-х какое-то время провёл в Калифорнии, а когда вернулся в Нью-Йорк, то принялся травить коллегам по оркестру байки о голливудских звёздах, с которыми он там якобы познакомился. Хефти доврался до того, что рассказал о своём вымышленном знакомстве со Стравинским, который в этой фантазии оказался ещё и поклонником записей оркестра Германа. Вспоминается, Бобик в гостях у Барбоса, у которого "дедушка в прихожей на коврике спал". В любом случае поверивший в эту сказку Герман загорелся идеей записать пьесу великого композитора и уже через пару дней вышел на того. Стравинский же в этот момент испытывал определенные финансовые затруднения, и потому сразу же согласился создать произведение для оркестра. Так и родился Ebony Concerto.
В том, что никаким поклонником его оркестра Стравинский не являлся, Герман убедился достаточно скоро. Уже во время первой репетиции стало понятно, что стилистически Стравинский абсолютно ничего не позаимствовал у оркестра. Более того, он не потрудился адаптировать своё произведение к возможностям музыкантов Германа. Фактически это был чистейший Стравинский, просто написанный для джазового оркестра и скрашенный джазовыми эффектами. Герман вспоминал, как после репетиции, во время которой его музыканты чуть ли не плакали от беспомощности, Стравинский с улыбкой на лице положил руку ему на плечо и не без ехидства заметил: "ах, какая же чудесная у тебя тут подобралась семейка."
Сам Ebony Concerto вышел при этом замечательным – его высоко ценил и сам Стравинский, который трепетно руководил репетициями перед премьерой в Карнеги-холле, а потом лично присутствовал при состоявшейся во второй половине 1946 студийной записи концерта. Студийная сессия вышла жаркой: пианист Джимми Роулз получил от маэстро небольшой урок фортепианной техники, начавшийся с фразы "дорогой мой, такого я не писал", а тенор-саксофонист Флип Филлипс даже удостоился воздушного поцелуя, после того, как Стравинский попросил его играть намного громче. В какой-то момент Стравинский якобы даже запросил стакан водки, который тут же, к изумлению музыкантов, и опустошил. Это всё к тому, что пусть Стравинский и проигнорировал стилистические особенности оркестра Германа, халтурой он эту работу, естественно, не считал. Для Германа же Концерт стал вещью в основном статусной. В программе оркестра он выглядел белой вороной, потому исполняли его редко, если вообще исполняли после премьеры. Уже много позже Герман с другим своим оркестром осуществит ещё одну запись Концерта, но даже эта первая небезупречная попытка заслуживает внимания.
#Y1946 #woodyherman #nealhefti #flipphillips #billharris #chubbyjackson #jimmyrowles
