2022-09-30 12:26:39
Месяц не год. Часть 2.
Начнём с казармы. Построили её военнопленные немцы. Снаружи с её фасада обваливались кирпичи, внутри на 100 человек у нас было одно помещение, где по ночам бегали крысы, было два душа с холодной водой и ужасно скрипучие двухэтажные койки.
Подъем в 6 утра, дальше зарядка, завтрак и целый день какой-то необъяснимой херни. Полезных дней было, кажется, три (говорят, что у тех, кто служит год, их столько же). Собственно, один, это день, когда мы ездили на стрельбы, второй, это некое подобие тактической подготовки и третий, это выход "в поля" с сухпайком и плащом-палаткой. Всё остальное время мы либо отрабатывали строевой шаг, либо стояли, либо делали что-то максимально имбецильное. Первое более-менее понятно. Второе наталкивало на шутки, что нас тренируют быть охранниками в пятерочке (мы
очень много стояли в строю просто так в ожидании чего-либо). На третьем же мы сейчас и остановимся. Чем же мы занимались весь месяц за исключением трёх вышеоговорённых "полезных" дней? Мы выезжали в богом забытое поле и рвали там траву руками, вытаскивали доски из старого сарая, чтоб потом сложить их в него обратно, разбирали и намывали до блеска калаши и т.д. и т.п.
Однажды нас привели на «экскурсию» в соседнюю военную часть, где показывали различные боеприпасы и оружие. Над нами пролетел самолёт, кажется, и мы спросили, можно ли здесь летать, на что получили ответ: "вообще нет, если хотите, можем шмальнуть в него". Далее логичный вопрос — нормально ли, что боеприпасы лежат просто так под открытым небом? Ответ: "нет, не нормально". Вся эта база, кстати, охранялась бабушкой на кпп за 8к в месяц.
Безопасность.
Про еду в столовой я молчу, она была ужасной (мясо заморозки
1968 года), но с такими нагрузками хотелось есть всё что угодно. Доктором там был парень нашего возраста, у которого на все запросы было два решения — ремантадин и бинты. И не дай бог вам заболеть чем-то, что не вылечить этими средствами (читай:
не дай бог вам заболеть). Местные срочники поражали необыкновенными талантами. Например, один ефрейтор мог построить предложение используя только маты. Старшина умело рифмовал на однокоренные глаголы — "что делать? хуй муравью приделать". А я иногда зачем-то задумывался о том, как им это в голову приходит вообще. Моё любимое, конечно, это когда вместо "а ну заткнулись", использовали "пиздёжь убили", вот это воистину лакончиный фразеологизм!
Короче, обстановка была максимально нездоровой. Разговоры происходили исключительно на повышенных тонах, и ты всегда оказывался в положении виноватого. Просто априори, даже если ничего не делал. Чем в больше в армии ты проявляешь инициативу и рациональность, тем больше ты огребаешь. Единственный вариант выживать — быть как все, не высовываться и делать то, что от тебя требуют, как бы абсурдно это не было. Армия учит быть тупым и покорным. А ещё, кстати, лицемерным, ведь то, за что можешь огрести ты — спокойно делают твои начальники, пока не видят их начальники и так далее. Старшина, который отчитывал нас за какие-то надуманные им самим поводы, после каждого отбоя мрачно бухал в соседней от нас комнате.
Целый месяц я наблюдал, как интеллигентные и образованные студенты айтишники превращаются в животных. Под конец даже самые спокойные не выдерживали и срывались на маты и конфликты. Как только я вышел первый раз в город — мне хотелось быть со всеми максимально вежливым, настолько я устал от этого антигуманизма.
Подводя итог, российская армия не учит быть мужчинами, скорее наоборот, она расчеловечивает и отупляет. Для войны это полезно, для созидания и саморазвития — нет. Что касается до её могущества — понаблюдав изнутри в каком состоянии находятся военные части и какие люди там служат, я очень сильно в нём сомневаюсь. Есть, конечно, там такие, которые всю жизнь ждали, чтоб поиграть в Call of Duty в реальном мире, но по большей части российская армия — это просто обычные несчастные люди, которые пошли служить за деньги от безысходности и отсутствия выбора.
914 views09:26