2023-04-12 13:02:13
«Я не просто жить без него не могу, я несу за него ответственность»: монолог матери, чей ребенок едва не отравился таблетками
Родители несут ответственность за жизнь и здоровье детей. И иногда невнимательность может привести к пугающим последствиям. Наша постоянная читательница написала о самом страшном вечере в своей жизни, и попросила опубликовать этот текст анонимно, чтобы не пугать лишний раз родственников и друзей.
Хочется назвать этот инцидент «история одной но-шпы с хорошим концом». Хотя для меня еще ничего не закончено.
Было утро, ознаменовавшееся диким лактостазом. Пытаясь спастись от него, я вызвала консультанта. В полчетвертого утра она накладывала мне на грудь прохладный компресс и спросила: «Где но-шпа? Надо принять от спазма».
Ее не оказалось и процесс сцеживания затянулся. Только к восьми заспанный муж метнулся в аптеку. С тех пор «маленький мамин помощник» поселился в сумке как средство первой помощи. Когда перестала кормить, я продолжила носить таблетки с собой по привычке и иногда принимала от боли в начале цикла.
Сын вырос в артистичного трехлетку. То он важно сидит за компьютером — как папа. То гудит как паровоз. Лает собачкой. Таскает через плечо мою сумку со словами «А тебя, мама, надо отвести в садик».
Мы очень смеялись, когда он достал мятные драже под предлогом, что он «мамочка», а значит имеет на них полное право. Ел аккуратно. Сам открыл пластиковую крышку, сам закрыл.
Пришлось носить все вкусное в кармане куртки, до которого он еще не добрался.
Через пару дней после похищения конфет мы вернулись домой с прогулки. Я быстро переоделась и пошла мыть руки. Оставила сына самостоятельно снимать с себя обувь и комбинезон.
Через минуту выглянула на фразу: «А можно мне еще конфету?» В руках он держал но-шпу.
— Ты это съел?
— Я хочу еще конфету! Отдай!
Беглый гуглеж показал, что надо промыть желудок.
Дала абсорбент, воды, засунула пальцы в рот — не тошнит. Вызвала скорую.
Дежурная бригада приехала с группой детской реанимации. «Тяжелый?» — спросил кто-то и столкнулся с зареванным но бодрым пацаном, с обожанием глядевшим на людей в белой форме. «Тяжелый?» — переспросил у меня сын. Реаниматологи удалились.
— Две таблетки — смертельная доза для ребенка — может остановиться сердце. Что же вы, мама? — озадачила меня медсестра, начиная процедуру.
Вы знаете, как промывают желудок? Я не знала. Через горло в зафиксированного родителями кроху вставляют резиновую трубку длиной до самого желудка. Затем шприцем в нее загоняют воду и немного водят вперед-назад пока не стошнит. И так промывают до чистой воды.
— Прозрачная выходит, а таблетка желтая. Он точно съел? — спросил врач.
— Не видела. Но он сказал: «Дай еще».
Поехали к токсикологу.
— Я не вижу симптомов отравления. ЭКГ в норме. Но если заметите ночью холодный пот или тошноту — возвращайтесь.
Домой мы вернулись к полуночи. Перепрятала но-шпу под потолок в основную аптечку. Отбой? Как бы не так.
Первый звоночек:
— Нам поступил сигнал. Это у вас ребенок наелся лекарств? Напишите объяснительную.
Двое бравых ребят берут у меня бумагу с пересказом вечера.
Ошарашенная в край ложусь с сыном. К счастью, единственное что затруднило его сон в ту ночь — мама. Щекотание моими волосами, когда я поминутно прислушивалась к дыханию и совала пальцы за воротник. В какой-то момент даже встряхнула его: показалось, что холодные щеки.
Серьезно, «жизнь пронеслась перед глазами» — не пустые слова.
Утром педиатр подтвердила, что ребенок в порядке. И я наконец немного выдохнула.
Звоночек два:
— Это служба опеки. Сейчас придем.
Далее несколько дней разные организации составляли мой моральный облик, общались с сыном, составляли его словесный портрет. Собирали бумажки. Словом, вели себя максимально неравнодушно. Говорят, выяснения обстоятельств ситуаций с участием реанимации иногда занимает до полугода. И, возможно, мои звоночки не закончились.
830 views10:02
C
