Привет! Записали с Собакой Павлова еще серию роликов, про это | Детская психиатрия

Привет!

Записали с Собакой Павлова еще серию роликов, про этот я хочу рассказать отдельно.

Мы много говорили про проблемы в психиатрии, писали про несуществующие диагнозы, рассказывали про сложности с помощью аутичным людям в России. Конечно, эти проблемы сказываются на людях с расстройствами и их семьях.

А еще эти проблемы сказываются на врачах-психиатрах, в не меньшей степени, чем на пациентах. Это мы, насмотревшись на то, как работают наши старшие коллеги, профессора со стажем и регалиями, насмотревшись на то, как заведено в отделениях, как написано в наших низкого качества книжках, пишем в заключениях «последствия раннего органического поражения ЦНС» или «нельзя исключить течение эндогенного заболевания», озвучиваем диагноз ЗПР и назначаем трифтазин с неулептилом, а для речи уколы кортексина. Недавно мне рассказывали, как аутичному подростку с паническими атаками в диспансере бывшей 6ой больницы предположили шизофрению и сделала это симпатичная и неглупая врач, закончившая ординатуру всего года три назад. И до сих пор в больнице ради ее, больницы, интересов (а не ради интересов семей и самих детей) лежат «на диагностике» дети с нарушениями развития, «для занятий» дети с речевыми нарушениями, подростки со сложным поведением («а куда его еще девать?»). Все эта бессмыслица и ритуалы, направленные на обслуживание института, обеспечивается нами, врачами, пришедшими в медицину помогать и лечить, выручать и быть рядом. Но психиатрические институты выстраивают стены, поглощают в себя нас и наши ценности, заставляют называть бессмыслицу традициями, заставляют обслуживать интересы институтов – план по пролеченным, койко-дни и еще какие там показатели – они развращают нас, врачей и тех, кто имеет отношение к больнице. Я вспоминаю себя 15-летней давности и вспоминаю, как в какой-то момент у меня уже перестало екать сердце от того, что я видел 4-х летнего малыша в стационаре одного, без родителей. Это и есть самое страшное, что этот институт психиатрической больницы может сделать с нами-врачами – приостановить биение сердца, возмущение от глупости, необоснованности, избыточности, ненужности. А он это делает, делает это успешно, повторяет с все новыми и новыми врачами, приходящими туда.

И да, наверное, эти врачи не страдают от своей судьбы. Не сострадание к ним меня мучает, они вряд ли чувствуют то, что с ними делает психиатрический институт. Вероятно, они чувствуют себя даже неплохо, принимая правила, свыкаясь с этими практиками, как люди могут свыкаться с нищетой, с неустроенностью, с холодом и даже страхом. Просто в каждом из этих людей, быть может, убит медицинский Моцарт.