Следующая серия «в копилку мыслей для нового главы МО». Глав | ЧАДАЕВ
Следующая серия «в копилку мыслей для нового главы МО».
Главный дефицит всего минобороновского «инновационного контура» — ГУИР и УПМИ — состоит в том, что их полномочия ограничены сугубо «технологическими» инновациями, короче, «гаджетами». Но внедрение в армию — тем более в армию воюющую — новых технологических решений невозможно без соответствующих им решений организационных.
Проще говоря, чтобы создать, к примеру, разведывательно-ударный контур из беспилотника с расчётом и артиллерийской системы тоже с расчётом, нужна организационно-штатная модель их взаимодействия, управления, снабжения и т.д. А здесь уже начинаются полномочия другой структуры — ГОМУ, главного организационно-мобилизационного управления, структуры, мягко скажем, весьма консервативной.
В этом смысле ключевая вещь, которая необходима с точки зрения быстрого внедрения новых систем — это возможность создавать экспериментальные подразделения со специально прописанной исходя из возможностей техники оргштатной структурой. Кстати, одним из результатов нашего летнего мозгоштурма на Архипелаге и потом на Дроннице была разработанная и представленная полковником «Аркадьичем» модель оргштатной структуры ударной беспилотной дивизии, о которой много писали зимой. Аркадьич сам очень образованный военный, с взглядом общевойскового командира, долго командовал одним из лучших подразделений в ЛНР, так что вопрос оргструктур он понимает и в теории, и на практике. И у него получилась хорошая модель — но именно модель, как это будет работать, неизвестно, пока не попробовать.
Поднимаясь на один уровень абстрагирования выше, надо сказать, что ключевая проблема МО — это скорость. Система слишком медленная для текущих задач. Даже пресловутая коррупция во многом обусловлена этим: когда у начальства есть регулярная привычка заливать проблему деньгами для того, чтобы преодолеть темповые ограничения штатных структур, неизбежно возникает прослойка, которая умеет извлекать из этого гешефт — благо это довольно просто сделать.
Дугин это называет в лекциях «дромократия». Я пользуюсь формулой из своей Новгородской лекции: на поле боя всегда трое — ты, противник и время. Кажется, что ты воюешь с врагом, но на самом деле вы оба воюете со временем, и если тебе удалось его победить, враг достаётся в качестве приза, просто потому, что ты быстрее. Он ударил — а тебя там уже нет; ты ударил — он не успел среагировать, и т.д. А выигрыш темпа складывается из двух компонентов: это скорость обмена информацией (связь, передача данных) и структура управления (каналы, по которым происходит этот информационный обмен).
В этом смысле самые насущные потребности фронта сейчас — это даже не новые средства поражения и защиты: они тоже нужны, но их эффект будет минимальным, если не решить проблему темпа. Самая насущная потребность — это устойчивая и защищённая цифровая связь, даже транспорт связи, лежащая на нём система обмена данными и управленческими сигналами, и адекватная применяемой технике система управления и взаимодействия.
Фронту нужно тотальное покрытие защищённой цифровой связью, чтобы на каждом ротном и батальонном КП можно было оборудовать ситуационный центр с выводом картинки и данных с любого из устройств, применяемых на поле боя. И если эта задача базово решена, можно оптимизировать структуру, соединяя под задачу беспилотники и танки, артиллерию и авиацию, штурмовые подразделения и огневую поддержку, службы снабжения и службы эвакуации. Тогда можно перейти от наступления батальонами и бригадами, что мы видим сейчас под Авдеевкой, Часовым Яром и Волчанском, к наступлению дивизиями и армиями — без нарушения управляемости в движении.
В этой войне победит не самый сильный, а самый быстрый и точный.
