Когда-то я гостила несколько дней у своей подруги в Австрии.
И в один из вечеров мы отправились в Венскую оперу, посмотреть, как ни странно, русскую оперу в постановке Мариинского театра. «Анна Каренина». Но все это не суть важно. Я хотела рассказать о другом.
После оперы мы шли по темной ночной площади, освещённой фонарями. Вокруг нас туда-сюда сновали люди, и среди всей этой толчеи я увидела старенького согнутого дедушку. Невольно (может в силу моей детской непосредственности где-то граничащей, как сказали бы истинные либералы, с невоспитанностью) я брякнула подруге: «О, это бывший нацист. Ходит теперь тут, дожил до старости». Она цыкнула, сказав, чтобы я так не выражалась (даже в мыслях). Это слово на всех языках звучит, мол, одинаково.
А теперь прошло время, и я вижу, что была права. Не только тот дедушка, но и многия его внуки.
