Центральная Азия становится все более авторитарной на наших гл | Central Asian Analytical Network
Центральная Азия становится все более авторитарной на наших глазах: с окончательным завершением перехода власти во время пандемии элиты региона в настоящее время усердно работают над тем, чтобы закрепить свое положение на десятилетия вперед. Поддержка России может оказаться решающей в дальнейшем укреплении этой власти.
В Казахстане режим во главе с Касым-Жомартом Токаевым использовал состоявшиеся в прошлом месяце парламентские выборы - на которых не было допущено ни одной оппозиционной партии и зарегистрировано совсем малое количество независимых кандидатов - для пополнения своих депутатов в законодательном органе. Даже если парламент обновился новыми членами, вряд ли они привнесут существенные изменения в казахстанскую политику.
Омоложение парламентских кадров завершило стратегию консолидации власти, проводимую Токаевым и его соратниками через проведение референдума по конституции в июне 2022 г., обнулившего президентские сроки, а также проведение президентских выборов в ноябре 2022 г. , формализовавших продление президентского мандата до конца 2020-х годов.
Очень похожая динамика в настоящее время наблюдается в соседнем Узбекистане, где президент Шавкат Мирзиёев приближается к окончанию срока полномочий в соответствии с конституцией страны. Теперь Мирзиёев сосредоточен на расширении своей политической власти за пределами сроков, установленных конституцией. Преемственность режима, скорее всего, будет обеспечена путем проведения референдума в конце этого месяца, который перепишет конституцию и позволит Мирзиёеву оставаться у власти после 2030 года.
Но, как обычно, в обновлении авторитарных схем в Центральной Азии лидирует Туркменистан. В марте 2022 года режим осуществил очень деликатную передачу власти, которая сделала Сердара Бердымухамедова новым президентом. Благодаря относительно молодому возрасту Сердара (на момент избрания ему был 41 год) семья Бердымухамедовых, вероятно, будет контролировать туркменскую политику вплоть до 2040-х годов.
Именно благодаря проверенному сочетанию пропаганды, репрессий СМИ и арестов критиков, элиты во всех трех странах смогут воспользоваться авторитарным возрождением, достигнутым за последний год, в своих интересах.
Однако, на мой взгляд, у этих режимов есть еще один вариант, если они хотят укрепить свою власть в следующем десятилетии и далее. Этот вариант в его нынешнем виде заключается в меняющейся геополитике Евразии.
Все более изолированная Российская Федерация должна стать бесценным источником поддержки для недемократических лидеров Центральной Азии. Евразийские сети авторитарной солидарности обычно опираются на Кремль, о чем свидетельствует быстрое вторжение сил ОДКБ в Казахстан в прошлом году, когда контингент, почти полностью сформированный из российских военнослужащих, изменил баланс на местах в пользу Токаева и его сторонников.
Важно отметить, что российское вторжение в Украину 24 февраля 2022 г. создало возможности для дальнейшего укрепления этих сетей солидарности: разумно ожидать, что Кремль вознаградит Центральную Азию за то, что она не осудила вторжение в Украину, серией мер, направленных на сохранение недемократическое правление в Астане, Ашхабаде и Ташкенте.
Два недавних события указывают на то, что Россия все еще может восстановить значительную часть своей значимости в Центральной Азии, утраченную в последние годы. На недавней встрече с председателем КНР Си Цзиньпином Владимир Путин пообещал не допустить вспышки так называемых «цветных революций» в Центральной Азии. Кроме того, есть свидетельства переговоров о расширении трехстороннего энергетического сотрудничества между Россией, Казахстаном и Узбекистаном.
Таким образом, у России появляются новые возможности, чтобы извлечь выгоду из авторитарной консолидации и осуществить возвращение в регион. Традиционно сохранение внутренней власти было ключевой задачей внешней политики государств Центральной Азии, и способность России выступать в качестве гаранта авторитарной незыблемости в регионе может снова сделать Кремль ключевым фактором выживания каждого режима.
