Новым Ватутинкам, к счастью, удалось не стать «новым Бирюлёво» | paradox _friends

Новым Ватутинкам, к счастью, удалось не стать «новым Бирюлёво», а «Фуд Сити» —соответственно, повторить участь овощебазы «Новые Черёмушки».

Очевидно, давняя университетская Бастрыкина с илиевско-нисановским «старшим товарищем» Ильгамом Рагимовым сыграла свою роль, позволив курировать резонансный межнациональный конфликт на старте и, тем самым, предотвратила потерю «этнически-токсичного» актива.
Как это произошло в октябре 2013-го с бирюлевским «прото-агрокластером» Игоря Исаева, чьи логистические бенефиты после известных событий достались, главным образом, тем же Илиеву с Нисановым.

Другое дело, что, наряду с экономическими предпосылками и побочными эффектами, у инцидентов, подобных ново-ватутинскому (как и бирюлёвскому) , есть геополитические.
Ссылки на экспансию «Великого Турана» в связи с произошедшим в ТиНАО в День народного единства и согласия —не такие уж безосновательно-разжигательские, как это может показаться на первый взгляд.
По крайней мере, стремления Турции —центра «туранского мира» —тестировать на межнациональную прочность своего главного евразийского конкурента нельзя исключать.

Разумеется, речи не идёт о массовой засылке «в российский тыл» турецких агентов с целью задирать и калечить представителей титульной нации.
Но градус агрессивности пантюркизма (и без того немаленький) не может не возрастать при соприкосновении с идеологическим вакуумом, где де-факто доминирует не столько «консерватизм оптимистов», сколько его постмодернистский «сердобол-большевистский» (по Пелевину) извод.

Отсутствуе сколько-нибудь осмысленного сопротивления на уровне идей обуславливает бесцеремонность адептов «туранского мира» в повседневной жизни.
Вне зависимости от собственных интеллектуальных способностей или даже обратно пропорционально таковым они скорее будут склонны относиться к другим российским этносам как к «дикарям»/«непосвященным».

И здесь надо отметить любопытный момент.
Беспорядки в Бирюлёво случились незадолго до Крыма, до попытки (отчасти спонтанной) заполнить упомянутый идеологический вакуум за счёт реализации проекта «Русский мир» в его военно-геополитической версии.
Нельзя сказать, что эта попытка провалилась.
Но её социально-экономические издержки в среднесрочной перспективе оказались слишком высоки, чтобы нивелировать бонусы, полученные в моменте.
А почти уже двухлетний корона-кризис поставил крест на планах властей хоть как-то компенсировать удар, нанесённый по пост-крымскому консенсусу повышением пенсионного возраста.

В сложившейся ситуации новая война в Донбассе вряд ли будет оптимальным решением. Выражаясь в терминах «ковидной эпохи», для России её можно уподобить переводу на ЭКМО с весьма неочевидными последствиями для пациента.
С другой стороны, пожалуй единственный шанс предотвратить тиражирование и масштабирование кейсов, вроде ново-ватутинского, —реанимация «Русского мира».
Но тогда неизбежно возникает вопрос о наличии возможностей (главным образом —интеллектуальных) для запуска иной, невоенной версии данного проекта.