«Перед судом истории» — вариация главной эрмлеровской темы, т | Три буквы
«Перед судом истории» — вариация главной эрмлеровской темы, темы «Обломка империи» и «Великого гражданина» — борьбы старого и нового, обреченного прошлого и великого будущего. В том, кто здесь кто, не могло быть никаких сомнений: Шульгин — не эсер, не троцкист или зиновьевец (в оттепель о них предпочитали не очень-то вспоминать), он — махровый монархист и бывший черносотенец (между прочим, тогда же, в 1960-х, к Шульгину начинают ездить новые русские националисты). Роли распределены, приговор суда известен до начала процесса. Но на экране мы видим совсем другое: не чудовище, а приятного пожилого человека, у которого своя правда, человека, с дендистским блеском принимающего роль проигравшего и так переигрывающего победителей.
Так обессмысливается само противостояние прогресса и реакции, и так выговаривается трагическая истина всего кинематографа Эрмлера: нет никаких законов истории, есть мир политических иллюзий и идеологических химер, способных, впрочем, убивать, крушить хрупкую реальность. Подобный фильм мог снять только тоталитарный художник, потерпевший поражение, сам чувствующий себя пережитком проклятого прошлого. Может быть, именно поэтому Эрмлер и решил не сниматься в своей последней картине. Фильм о Шульгине и так был его автопортретом — автопортретом в образе врага. #Эрмлер
