[ продолжение предыдущей работы «апокалипсис!AU» ] Это не мог | бакуго катсуки 💥

[ продолжение предыдущей работы «апокалипсис!AU» ]

Это не мог быть Катсуки. Раньше он никогда не заходил к тебе в бункер и даже не пытался как-то подать звук, что он пришел. Всегда ждал, пока ты сама не выйдешь наружу.

Когда ты подходишь ближе к двери, то слышишь еще несколько ударов, за которыми следует тихое рычание, сопровождаемое проклятием.

Голос Катсуки слабый и напряженный, что немного пугает тебя. Ты ведь не собиралась открывать ему дверь, верно?

— Это я, — громко говорит он, судорожно выдыхая. — Мне… мне нужно, чтобы ты зашила мне рану.
— Что произошло?
— Несколько зараженных напали на меня. Я и раньше с этим сталкивался, но сейчас, — он снова ругается, но тише. — Сейчас у меня нет шанса сделать это самому. Я не буду заходить, зашей мне рану и прячься обратно.

Ты, черт возьми, собиралась впустить его.

Огромная входная дверь открывается с надрывным скрипом, давая тебе увидеть Катсуки в сумраке зимнего вечера. Он держится одной рукой за бок. А во второй руке пакет, видимо, с новыми продуктами. Света из бункера хватает, чтобы ты могла заметить на его лице и руках черную кровь. Слишком много крови.

— Заходи, — ты пропускаешь его вперед и резко хватаешь парня за руку, когда тот еле держится на слабых ногах. Даже не хочется думать, каким образом он смог дойти до бункера из города, который находился явно не в пяти минутах ходьбы.

Тебе приходится провести его по узкому помещению к лестнице, ведущей вниз.

— Постой здесь. Я закрою дверь и вернусь.

«Закрою дверь и запру себя один на один с зараженным».

Пакет с продуктами остается лежать около лестницы, когда ты изо всех сил пытаешься спуститься вместе с Катсуки вниз. Он оглядывает большую комнату и хрипло смеется.

— Ничего себе. А я то думал, что ты живешь в темноте и на сырой земле.
— Тебе придется немного попотеть, чтобы отобрать у меня это место, — говоришь ты, на что парень еще раз смеется и отрицательно качает головой. Электричество от нескольких генераторов и горячая вода были твоим спасением в такое-то время, и ты гордилась этим.
— Даже и не думал.

Ты усаживаешь его на потрепанный диван около стены и быстро находишь аптечку, доставая оттуда нужные предметы. Руки слегка дрожат, но это не критично. Ты думаешь, что сможешь его зашить и наложить повязку, но когда Катсуки сбрасывает с себя верхнюю одежду, то в голову начинают закрадываться сомнения в своих силах. Его грудь была усеяна старыми шрамами и новой глубокой раной.

— Это нормально, — тихо говорит он. — Не самое худшее, что у меня было. Но рана на ребрах, и мне сложно с этим справиться в одиночку.
— Сколько раз это уже случалось?
— Не могу точно сказать, — Катсуки наблюдает за тем, как ты смачиваешь большой кусок ваты каким-то раствором и смываешь черную кровь с раны.
— Это больно? Ты даже не вздрогнул.
— Я практически ничего не чувствую, но управлять телом становится сложно.
— Не думаю, что я смогу это сделать, если честно. Выглядит слишком серьезно, — ты хмуришься и пытаешься вдеть специальную нить в иголку, но руки продолжают дрожать. — А если рана нормально не заживет? Что тогда будет?

Парень медленно касается кончиками своих пальцев твоей щеки и проводит до линии подбородка, заставляя тебя приподнять голову, и взглянуть на него в ответ. Бледные губы растягиваются в нерешительной улыбке. Следующие слова, которые он произносит, даются ему непросто.

— Я наполовину мертвец. Не нужно бояться за того, кто заражен и останется таким до конца своей жизни.

Ты прикрываешь глаза и на мгновение прижимаешься щекой к его ладони, заставляя Катсуки смутиться. Если у здоровых людей румянец был розоватого или красного цвета, то у него он темно-серый и идеально сочетается с бледной кожей.

А еще у парня появляется покалывающее ощущение где-то в грудной клетке от того, как ты не боишься прикасаться к нему.

Это впервые, когда кто-то из людей дотрагивался до него. Впервые за последние пять лет, а может и больше. Он попросту не помнит большую часть своей жизни до того, как его заразили.

— Я попробую, — прерываешь ты молчание и перехватываешь его ладонь, чтобы сжать в своей и сразу же отпустить.