[ предупреждения: семейное насилие (со стороны родителей), уст | бакуго катсуки 💥

[ предупреждения: семейное насилие (со стороны родителей), устоявшиеся отношения, забота, упоминание алкоголя и крови ]

Катсуки протирает мокрый от капель дождя мотоциклетный шлем и старается не превышать скорость на шоссе. Но это дается ему с такой трудностью, что каждую секунду ему попросту хочется сорваться и рвануть к твоему дому со всей мощи, чтобы успеть. Только бы успеть.

Всего десять минут назад Катсуки получил от тебя странное сообщение, смысл которого не сразу дошел до его сонного мозга. «Отец вернулся». Такое простое и незамысловатое сообщение, но для вас двоих оно было знАком, что нужно по-настоящему волноваться и бежать. Бакуго всего за минуту схватил куртку из своего шкафа, ключи от мотоцикла и шлем, а после добежал до гаража в доме. Было только девять вечера, а он уже успел немного задремать, вот только поспать ему нормально никто не дал.

Парень вслух матерится, когда на дороге попадается несколько светофоров. Такое ощущение, что сегодня он соберет все «красные» сигналы, не иначе. На последнем светофоре Катсуки не выдерживает и проезжает на свой страх и риск, но мысли о том, что может случиться у тебя дома, были намного страшнее.

Он знал, что твоя семья чертовски странная, строгая и не скупится на грубые слова и насильственные действия в сторону тебя. Ни мать, ни соседи никак не реагировали на крики по вечерам. Только Катсуки мог хоть как-то повлиять на твоего отца, который ни раз поднимал на тебя руку. Но, видимо, этого человека уже ничего не могло остановить.

Бакуго еле успевает заглушить мотор мотоцикла, когда бежит к твоему дому и рывком открывает входную дверь. Свет был везде приглушен, но шум от включенного телевизора раздавался по всем помещениям. А после Катсуки слышит странный звук и приглушенный крик, от которого внутри него все замирает. Хотя это не единственная вещь, заставляющая парня оцепенеть от странного страха. Такое ощущение, что он никогда не испытывал подобного в своей жизни.

Ты оказываешься на кухне, сидящей на полу, и прижавшейся спиной к стене. В твоей руке потрепанная книга, которой ты прикрываешь голову, а над тобой возвышается взрослый мужчина с неприятным оскалом и занесенным кулаком для (очередного) удара.

Катсуки мигом реагирует и толкает изо всех мужчину в сторону, из-за чего тот заваливается на пол и матерится, оглядывая человека перед собой мутноватым взглядом. Наверняка пьяный и снова чертовски злой, раз снова позволил относиться подобным образом к своей родной дочери.

— Собери нужные вещи и выходи из дома, поняла? — напускным спокойным голосом говорит Бакуго и подает тебе руку, чтобы помочь подняться. — Давай, принцесса. У нас нет много времени.

Вот только подняться у тебя получается только с третьего раза. Все тело содрогается от рыданий и страха перед своим отцом, что пытался упереться руками в пол и встать на ноги. Катсуки больше ничего не говорит. Он прекрасно понимает, как ты напугана и растеряна в данной ситуации. И его раздраженность и злость никак здесь не помогут.

— Я… — шепчешь ты, упираясь плечом на стену, когда все же поднимаешься. — Я быстро…
— Поторопись и жди меня на улице.
— Она никуда не уходит, — недовольно говорит твой отец, на которого Катсуки переводит свой разгневанный взгляд. От одного вида твоих синяком на руках и кровоподтека на лице ему хватает, чтобы почувствовать желание избить мужчину до полусмерти.
— Тебя, уродец, никто не спрашивал, — цедит парень сквозь зубы и загораживает тебя своей спиной, когда ты, прихрамывая, выходишь из кухни. — Хочешь противника своего уровня, так давай. Хули расселся-то? Вставай и ударь меня. Посмотрим, блять, кто кого победит.
— Паршивец…

Ты зажмуриваешься, когда слышишь со стороны кухни звуки потасовки. Надежда на то, что Катсуки будет держать себя в руках, понемногу угасала. Хоть он и раньше знал, что твой отец делал с тобой, то все равно не был готов увидеть такое в реальности. Бакуго видел синяки на твоем теле и грозился, что разберется с этим мудаком, но ты всегда отговаривала его от этой затеи. Верила в то, что отец одумается, ведь он был родным тебе человеком.