Семь лет назад мне было 25, и это был самый счастливый год в м | Будни плохой матери

Семь лет назад мне было 25, и это был самый счастливый год в моей жизни.

Я летала на выходные в Европу, играла в «Что? Где? Когда?», каталась на вейк-борде, бегала десятки... — ну, мужа искала.

Хотя, на самом деле нет. Я как раз была после развода, и занималась только тем, что мне лично хотелось.

И лично мне хотелось талию, поэтому я начала бегать, а бегать я ненавижу. Как и любой спорт, впрочем. Мое тело рассуждает логично: если небо ниспослало нам ортопедический матрас, зачем ума искать и бегать так далёко? Матрас нам не станет мал, даже если мы съедим целую коробку профитролей, так ведь?

Ну а если уж станет мал — то нас покажут по телевизору.

..Но я уже купила красивые кроссовки и установила найковское приложение на телефон, которое такое: для статуса цвета лайм тебе осталось пробежать каких-то жалких 240 километров, давай, детка. А лайм тебе как раз под кроссовки. Я ни на что не намекаю, но вот у тебя тут рядом промзона, если ее оббежать вокруг — это как раз километров 6. Полтора месяца каждый день — и лайм наш. Как раз к менискам будешь прикладывать, вместо подорожника. Там все равно ничем не поможешь после бега по асфальту без техники.

В общем, я втянулась. И мне постоянно выпадала реклама бегового клуба, где ты, значит, 7 недель бегаешь в группе с тренером, а потом вы все бежите полумарафон вокруг озера Гарда. Или музыкальный полумарафон в Барселоне.

Пока я думала, как совместить график тренировок и график командировок (командировки были все как-то больше в Вологду, а не в Верону, и резной палисад решительно контрастировал балконом Джульетты), они начали рекламировать мне плавание. Вот, значит, месяц плаваете три тренировки в неделю, а потом все вместе переплываете кролем Босфор.

В любом случае после этого заплыва кто-то выйдет героем. Если хорошо занимался — то ты. Если прогуливал — то спасатель.

С тех пор прошло много лет, я забеременела, и с талией мы больше не виделись. Интересно, кстати, как там она.

Хотя вот мне когда последний раз делали кесарево, Льва быстро вытащили, а потом врач что-то долго-долго перебирала во мне.

— Над чем сейчас работаете? — Начала я светскую беседу за капельницей с физраствором.

— Да, знаешь, по местам игрушки раскладываю: сейчас вот мышцы пресса нашла.

Все хотела попросить сфоткать, потому что это мой единственный шанс увидеть свой пресс вновь.

И вот сижу я, значит, на даче, ем фисташковое мороженое, никого не трогаю, в особенности весы. У них же тоже есть чувства. Пусть в их памяти я останусь такой, как была, у них же все равно глаз нету.

— Ася, — как в сказке приходит мне сообщение от клуба I Supersport, — а вы не хотите пройти нашу программу по плаванию?

(К Золушкам, родившим детей, не приходит фея, к ним сразу стучится фитнес-инструктор. Потому что фантастическое платье у Золушки-то и так есть. В коробке с надписью «никогда не влезу, но не выкину тоже никогда»)

— Так Босфор же закрыт! — Аккуратно напоминаю я. Это, конечно, основная причина отказа, а совсем не то, что я в детстве неохотно ходила в баню с бабушкой: там был бассейн, и плавали женщины с такими фигурами... ну как у меня сейчас. Демонстрирую закон всемирного тяготения в действии. Пока не устроилась работать пособием в кабинет физики, но подумываю.

— Да что вам берег турецкий, на Волге в июне отличные заплывы будут. И к июню можно как раз поставить технику: на четырёхнедельной программе (3 тренировки в неделю) или на четырехдневном майском интенсиве. Все в мини-группах, с офигенными тренерами, не научиться невозможно.

В общем, я подумала, подумала, да и вписалась в четырёхнедельный курс. Уже было три тренировки.