Конечно, это Любовь Попова
Задолго до того, как весь арт-мир заговорил об «амазонках авангарда» — выдающейся когорте русских художниц 1910–1920-х годов, Георгий Костаки начал изучать и собирать их работы (Экстер, Розановой, Удальцовой и других).
С особым трепетом он относился к творчеству Любови Поповой (1889–1924), чьи картины Костаки в прямом смысле слова спас от уничтожения. Художницу он называл не иначе как Любочкой. Ради приобретения ее пространственно-силовых композиций. Костаки специально отправился на поиски в Звенигород, где жил племянник Поповой. Там, в деревянном доме, он обнаружил уникальные произведения, которые использовались в хозяйстве как расходный материал.
