Загадка!
Все знают: нельзя объять необъятное. И это правда.
А жаль.
Помню, записывая лекцию про Микеланджело для курса по итальянскому Ренессансу, я хотел упомянуть об этом бюсте. Но как ни старался, места для него не нашел. За рассказом о загадочных обезьянах, слегка выступающих из мрамора двух его скульптур, о странностях в иконографии Сикстинской капеллы и попытками понять секрет Давида, для этого произведения, относительно неизвестного, времени решительно не осталось…
Что ж, наверстаем сегодня.
Перед нами – древний римлянин, на что указывает тога. Скажу сразу: личность известная. Правда, как он выглядел, мы точно не знаем; Микеланджело в данном случае ориентировался не на то, каким он был, а на то, каким должен был быть.
А должен был он быть – нерушимым камнем. И под резцом Микеланджело мрамор обрел человеческие черты, но не изменил своей природе. Изображенный – как скала: нависающие уступы скул и бровей, тонкая расселина рта, как бы эрозией выточенные волосы…
И он – не с нами. Строгий профиль – лучший способ провести невидимую грань между зрителем и портретируемым, и Микеланджело использовал его гениально. Наши рассеянные взгляды с его, собранным в точку, никогда не пересекутся. Он весь – в будущем, и в будущем непростом. В будущее он как бы целиться, на будущее выступает в атаку.
Кто же это?
Вопрос, как вы понимаете, вам адресован. Думаю, сказанного о бюсте достаточно, чтобы вы назвали имя римлянина. Ну, или хотя бы предположение высказали.
