Когда речь заходит о «шведской модели» реагирования на пандеми | Анатолий Несмиян
Когда речь заходит о «шведской модели» реагирования на пандемию, стоит держать в уме цель «пандемии», которая не имеет ничего общего ни со здоровьем, ни с вирусом, ни даже с баснословными прибылями фармацевтических корпораций. Это все — бумажка, в которую завернута конфетка.
Конфетка — это принудительный перевод населения в форму аватара одной из глобальных метавселенных, которые в итоге и должны контролировать людей на планете. Тех людей, конечно, которым удастся пережить переход к этому дивному миру в прямом, биологическом смысле этого слова. А удастся далеко не всем.
Человек должен стать активной ссылкой в реестре данных. Где будет собрано всё о нём, и откуда он будет получать управляющие команды. Отказ от выполнения команд — и алгоритм запустит «калечащие санкции» до возвращения в управляемое состояние. Отключит допуск в банк, магазины, запретит платить за покупки, блокирует транспортные карты — да много чего. И это будет не живой бюрократ, которого можно в крайнем случае мотивировать или игнорировать. Алгоритму без разницы — он просто отключит флажки в строке и привет — тебя забанили в системе и в жизни.
Понятно, что не во всех странах есть техническая возможность перевода людей в такое состояние. Поэтому там и нет пандемии. Ну, то есть, вирус есть, есть некоторое число заболевших, идет вяленькая вакцинация, но в целом ничего ужасного — по сути, это вся Африка за исключением ЮАР. Ряд стран ЮВА, Среднего Востока — там тоже пандемия как бы присутствует, но без фанатизма. И без особых жертв.
С остальными есть сложности. Остальные проходят через последовательность «эпидемия» - террор — вакцинация — паспорта здоровья — ревакцинации — следующих стадий пока нет, но они известны: далее последуют зачистки и тренировки лояльности для выживших.
Но цель одна — ввести всех выживших в матрицу.
Собственно, здесь и есть объяснение «шведской модели». Швеция уже прошла значительную часть пути по цифровизации собственного населения. Ей просто не нужно проходить тренировки лояльности, которые сейчас проходят по всему миру. А потому шведы просто пропустили этот этап, не устраивая своему населению маленький геноцид. Это, пожалуй, ключевое отличие «шведской модели» от «европейской» и прочих иных.
С Китаем, кстати, та же история. Китайцы и без «пандемии» ВОЗ прекрасно встраивают свое население в свой собственный цифровой стандарт. Они уже защитили его от гейтсовского ID2020, но суть китайского цифрового концлагеря ровно та же. И Китай прошел по этому пути значительный путь. Плюс не стоит забывать специфику китайской культуры — в ней вшит легизм как тотальное добровольное подчинение государству (с одной стороны), а с другой, где государство просто не в состоянии регулировать и управлять, действуют не менее жесткие обычные права. Китай — общинная культура с высочайшим авторитетом семьи, которая и регулирует многие аспекты жизни человека. И даже в городах ментальность остается примерно той же. Что делает западное понятие «свободы» практически бессмысленным для китайца, живущего в Китае. Отсюда и ненужность лоялизации населения — оно и без того оттренировано.
Видимо, что-то подобное уже есть и в Японии с ее клановым средневековым обществом, которое жестко регулируется и не оставляет человеку возможности для колебаний.
Поэтому шведская, китайская, японская модели прохождения «пандемии» отличаются от моделей остальных стран, которым нужно проводить сепарацию населения через апартеид и геноцид. И дело не в вирусе, а в тех целях и задачах, которые стоят перед всем проектом «пандемии», которая должна окончиться созданием огромных цифровых лагерей, в которые будут включены люди, прошедшие тренировку. Те, кто уже оттренированы, просто ждут остальных. Отстающих.
