2019-09-30 15:18:56
Ни одна вещь не стоит человека.
Никакой поступок не заслуживает ненависти.
Уже трудно вспомнить отдельные случаи из детства, но их было много. Может, потому и сложно, что при любом разочаровании мама ворчала, злилась, кричала или ругалась — проявляла неприязнь, неприятие, ненависть. В моменте, конечно. Любя (иронизирую. Это не любовь). Скоро остывала и часто потом извинялась.
Только хули толку?
Мне было лет 10, мама подарила красивую бархатную кофту красного цвета с вышивкой посередине. Мне кофта понравилась, хотя маме она на мне нравилась еще больше (90е годы, денег периодически нет и родителям (скорее, маме) тяжко нас обеспечивать). На первой же прогулке во дворе что-то случилось в игре, и кофта запачкалась Увидев, мама выразила свое недовольство (я в очередной раз оказалась плохая, неблагодарная, не умеющая беречь вещи и тд). Прибавила, что бархат может и не отстираться. Мое чувство вины выросло ещё больше. Я очень переживала за результат стирки, но что мне предполагась сделать, — зачем она это говорила? Молить бога о спасении ткани от пятен? Чтобы чудодейственный порошок исполнил рекламные обещания? Я ведь и правда терялась — от меня что-то требуют, но не ясно, что.
Кофта отстиралась, только носить ее было уже не так радостно.
Не помню, как года в три резала шторы, знаю только с маминых жизнерадостных рассказов в семейном кругу, что была непоседлива и любопытна. Резала шторы, рисовала на обоях, что-то разбивала — ах, какой очаровательный гиперактивный ребенок! Нет. Я уверена, что, заметив дырки в шторе, мама не веселилась со мной над тем, какие они забавные.
Смеясь, мама рассказывала мне, уже взрослой, как лет в 5-6 я с серьезным лицом говорила в троллейбусе: "Ты меня бьешь". Мама удивленно (и искренне, я уверена) отвечала: "Ксюша, ты что?" А я настаивала: "Да, ты меня бьешь". Это я помню. Маме в молодости было тяжело справиться с гневным аффектом (у нее такая же мать была), и как-то раз она догоняла меня, убегающую, и лупила, как получится.
Лет в 30 я уронила мамин новый дорогой эпловский ноут. Металлический корпус погнулся в углу. Я хорошо понимала ее печаль — новая радующая вещь стала сразу б/ушной и дефектной. Мне было жаль. И я, конечно же, не хотела его ронять. И мне тоже было грустно. Но кого это волнует? Сопереживания обесцениваются, извинения тоже, а вот старая добрая вина укрепляет оборону.
И я чувствую себя дешевле этого ноута. По сравнению с ним я в этот момент ничего не стою. Не имею права на обиду (защиту себя). Только на вину.
Не знаю, как сейчас, но еще в прошлом году, когда начальница пыталась взвалить на мой отдел (меня) ответственность за недостачу в кассе или потерю чего-то в материальном эквиваленте, я сразу прикидывала, чего мне будет стоить закрыть этот косяк из своего кармана, ЧТОБЫ ОНА ТОЛЬКО ПРЕКРАТИЛА ВИНИТЬ МЕНЯ!.
Заберите, блять, ваши деньги и отъебитесь. Мне уже не пять и не десять лет, я могу и одна выжить. ..а то, распространенный, знаете ли, способ руководства: напуганный кадр меньше косячит и больше старается, поскольку знает о том, где может напортачить.
Кстати, этот дурной пример очень трудно из себя вытащить.
Ни одна вещь не стоит моих слез. Ни одно чужое разочарование во мне их не стоит. Ни одно.
447 views12:18